Легенда о Золотой Бабе

Составляя маршрут, мы словно проходили семинар по ураловедению: Тимофей тащил книгу за книгой и заставлял нас изучать и историю мест, где нам предстоит пройти, и географию, и геологию, и флору, и фауну, и все-все! Сам-то он это «все» знал дотошно.

Мы перечертили от руки карты похода. Мы отказались от стандартного, рекомендуемого инструкциями набора снаряжения, одежды, вещей, запасов — все было критически обдумано, многое переделано, сконструировано заново.

Тима так заботился о нашем здоровье и физической подготовке, даже о нервах, будто готовил группу к побитию мирового рекорда. Особенно придирчив он был ко мне, опасаясь, что поход будет мне не по силам. Я лезла из кожи, чтоб доказать ему обратное и, кажется, убедила.

— Такие трудные переходы не для девиц. Для них это ненужная перегрузка. Но поскольку остальные ребята голосуют за тебя… Я рад, что ты пойдешь с нами, — сказал он.

Короче — поход готовил Тимофей, и этим все сказано.

Зато и прошел поход на славу. Представляю, сколько восхищения вызовет наш отчетный доклад и выставка!.. Впрочем, Тима сейчас осудил бы меня — он так не любит бахвалиться, да еще раньше времени.

Но, в самом деле, я уверена, что многое-многое пригодится тем, кто будет осваивать эти края: и изыскателям трасс железных дорог, и геологам и биологам, и лесовикам, и гидротехникам… Тьфу! Опять я… Нет, мне, наверное, никогда не стать такой, как Тима, даже наполовину.

И вот надо же! Осталось два последних нетрудных перехода — и мы у пункта, откуда добраться до дому уже совсем несложно. А там — «кричали женщины „ура“ и в воздух чепчики бросали»… Но вместо этого — непредвиденная задержка, нарушение графика (чего не случалось за весь поход, несмотря на трудности) и опасная отлучка Тимофея.

Скорей бы вечер (Тима раньше не вернется), скорей бы он возвратился!

И подумать только, что все началось с…

12 февраля. 11 ч., 15 м.

Саша просит есть. Говорит, что массы проголодались. Но хотя сегодня дежурю по пищеблоку я, он не дал мне готовить обед, забрал продукты и ушел мудрить с ними. «Я еще в детстве читал творения классиков кулинарии, включая Елену Молоховец!» — и пытается создать из крупы и тушенки какие-то замысловатые беф-кру-ля-ля, которые даже сам не всегда решается попробовать первым. Намудрит, наверное, и сегодня. Ну да мне не до еды.

Итак, все началось с картошки.

Вчерашнее утро застало нас в селении — последнем перед конечным пунктом похода. Предстояло двадцатикилометровым броском успеть добраться засветло до лесной избушки где и устроить ночевку.

После завтрака Тимофей ушел к какому-то старому охотнику расспросить о дорогах и тропах, ребята соображали насчет пожевать, а мне… мне захотелось картошки. У хозяев, где мы остановились, лишней не было; и я пошла купить, поискать ее в остальных семи домиках этого миниатюрного, заброшенного в далекой тайге поселочка.

Мне повезло. В первом же домике, стоящем несколько на отшибе, картошка нашлась. Хозяйку, широкоскулую пермячку, я встретила в дверях уже одетую — она собралась уходить. Но картошки продала.

— И что ты в эку даль, голубушка, поплелась? — жалостливо спросила меня хозяйка, когда я рассчитывалась с ней.

Я не успела ответить — в избу вошел парень, таща за собой рюкзак.

— День добрый! — приветствовал он нас. — Можно у вас, хозяюшка, остановиться? Вижу, здесь уже есть представители туристского племени…

— Да не, они не у меня, они у Марьи, — пропела хозяйка своим северном говорком. — Садись, гостем будешь. А я пойду ино. Поскучайте тут…

Парень забросил рюкзак на лавку и, сняв шапку, уселся.

Я узнала его. И покраснела. Это был Слава.

Мы познакомились летом в парке, когда ко мне у танцплощадки пристал какой-то полупьяный чернявый нахал. Я, вероятно, сумела бы ответить ему сама; но подошел не знакомый ни мне, ни Светке (я была с ней) парень и, надавав чернявому оплеух, прогнал его; Видя, что мы собираемся уходить и что мы здесь одни, наш спаситель предложил проводить нас. Мне очень не хотелось этого, но отказаться показалось неудобным, да и Светка дергала меня за рукав, давая понять, что надо соглашаться.

Это был герой ее плана. Высокий, светловолосый, с правильными — я бы сказала, породистыми — чертами лица, с холодноватым, чуть насмешливым взглядом, очень вежлив и предупредителен, очень умеет носить костюм.

— Киношник! — шепнула мне Светка. В ее понимании все красивые мужчины — киноактеры.

Происшествие было тоже в ее вкусе — я чувствовала, что она вся дрожит от восхищения.

— Вы любите танцевать? — спросил Ярослав (так звали нашего нового знакомого), когда мы вышли из парка. Надо же было с чего-то начинать разговор!

— Да, очень! — успела предупредить меня Светка.

— Я тоже, — сказал Ярослав, — хотя, признаться, танцую редко. Танцы развивают грацию, чувство ритма. Это красиво. И потом это естественная потребность человека. Вспомните, какую огромную историю имеет танец — наши древние предки устраивали пляски над убитым мамонтом, а позднее танцем выражали свою благодарность богам. Не так ли?