Легенда о

– Шестьдесят три мой номер, в тумбочке сигареты, полблока, спрятаны в двойном дне нижней полки, тащи все, а то сопрут, пока меня не будет и тапки, их тоже упрут. Из мыльно рыльного крем для бритья и станок, остальное нафиг не нужно, только мешаться будет.

– Хорошо, понял.

– Спасибо огромное за помощь.

Медбрат вышел из кабинета, и они остались вдвоем. Он посмотрел на дока, она теребила халат, явно нервничала. Ему тоже было не по себе. В такой ситуации едва ли можно оставаться спокойным. Даже несмотря на то, что она врач, в первую очередь она человек, а перед ней сидит тот, кто вот-вот может испустить дух. Он же нервничал же потому что ничего не чувствовал и не знал, что же с ним может случиться в любой момент, может он сейчас рухнет замертво от остановки сердца или еще чего-нибудь. Эта мертвая тишина еще больше сгущала краски сложившейся ситуации. Он решил, что надо о чем-нибудь поговорить, так ни ей, ни ему не будет так страшно.

– Ну и насколько меня продержат в госпитале? – спросил он ее.

– Не могу сказать, если это обычная пневмония, то минимум дней двадцать, – ответила она ему.

– Да, не мало, значит три недели без бани, такое себе удовольствие, – произнес он задумчиво.

– Почему? В госпитале есть душ, так что зря ты не попросил его взять шампунь и мочалку.

– А все равно с температурой не помоешься, да и ладно, похожу немытым, не впервой.

– Фу таким быть, как грязное животное.

– Поправка, огнедышащее грязное животное.

Они оба рассмеялись. Он захрипел и закашлялся от смеха, а она прикрывала рот, чтобы не рассмеяться во всю силу. Напряжение от ситуации немного спало. Отдышавшись оба после смеха, они синхронно взглянули на часы, висящие на стене напротив. Прошло почти полчаса с момента, как она позвонила в штаб, и он прожил их.

– Сколько тебе осталось служить? – спросила она у него.

– Три месяца.

– Что будешь делать, когда вернешься домой?

– Найду работу, мне нужно много чего сделать.

– Есть какая-то цель в жизни?

– Что-то вроде, можно и целью, наверное, это назвать.

– А, девушка тебя ждет, наверное?

– Нет, она меня уже не ждет. Рассталась со мной на третий месяц службы. Хотя не так, сообщила мне об этом, рассталась заочно раньше.

– Ужас, что за девушки пошли. Я своего вот мужа не то, что дождалась, с ним вместе служить пошла. Он офицер, а я медицинский сотрудник, устроился по контракту, а я за ним, тоже вот устроилась. Так вот и стали жить, его переводили и меня следом. Как-то вот удается нам это. Немало поездили по стране, но вот нам теперь квартиру дают в городе, надеюсь здесь надолго, переезжать и привыкать к новому место не просто. Хотя в этом и есть своя романтика.

– Да вы сами-то не стары, а интересная у вас жизнь выходит. Да и мужу повезло с верной женой. Моя бывшая девушка тоже не плохая, обидно конечно было, злился на нее первое время, но я теперь благодарен.

– Почему?

– Первое время было тяжело, страшно, непривычно в армии, а в особо тяжелые моменты, я думал о том, что меня ждут домой. Не могу подвести тех, кто верит в то, что я справлюсь и вернусь, достойно, как полагается, с честью. Ведь в меня всегда мало кто верил, и никто не ждал много. Она была одной из этих людей и в тот период пускай так, но мысли о ней помогали мне. Не знаю, как сложиться жизнь дальше, но надеюсь, что у нее все будет хорошо.

– Знаешь, ты на моей памяти первый такой мужчина, что говорит такое о девушке, которая бросила его в армии. Хотя ты первый у меня и не только в этом смысле.

– Док, давайте на этом и остановимся. Не хочу еще быть первым, кто помрет у вас в кабинете.

– Не, ну надо же с кого-то начинать, – злорадно усмехнулась она, сказав это.

– Вот только не с меня.

В этот момент раздался телефонный звонок. Она сняла трубку.

– Слушаю. Что? Нашли? Отлично. Будет через десять минут ждать у КПП. Как он? Живой пока, тебя переживет. Что? Может все-таки до утра дотянет? Вот если я тебе свой каблук в задницу вставлю и так до утра оставлю, чтобы посмотреть, протянешь ты или нет, согласишься? Тогда не задавай глупых вопросов. Что? А он что у вас делает? Что значит, задержали на территории за нарушение комендантского часа, он по моему приказу ходил в роту за вещами больного для госпитализации. Живо выпнули его из штаба ко мне с вещами, что бы бегом летел. Да знаю, что я баба несносная, по этой причине твой командир мой муж.

Она повесила трубку, отвернулась к окну и согнулась, хрипя, держась за живот. Эта картина вызвала у нашего героя явное недоумение.

– Док? С вами все нормально? Вам плохо? Чем-то помочь? – озабоченный происходящим, спросил он. Она помахала рукой в знак того, что все нормально. Однако это не вызвало никакой уверенности, что это именно так. Он попытался подняться, чтобы подойти к ней и посмотреть, что с ней происходит. Увидев или почувствовав это, она повернулась к нему. Ее лицо было красное, глаза слезились, щеки надулись, а на губах сдерживалась гримаса улыбки.

– Док? – удивленно спросил он ее.