Легенда об Иных Мирах

– Руки поднимите, – заметил один из воинов, приближаясь. Он был молод, высок и устал. Лия недовольно поморщилась, понимая, что команду лучше выполнить, но все ж возразила.

– Мы не беглые, – заметила она, – тут ошибка.

– Все так говорят, – безразлично ответил воин.

Она посмотрела на него пристальней, и вдруг присвистнула, узнавая.

– Это ты, Онге?

Воин поднял взгляд, посмотрел в ее лицо.

– Лия, – прошептал, изумляясь, – Лия Ордо?

Девушка кивнула. Глядя на приближающиеся со стороны военного лагеря фигуры, она слегка покачала головой.

– Ну и строгости, – проговорила удивлено.

– Повстанцы, сволочи, замучили, – объяснил Онге Уитэ, отводя взгляд, – что ни день, так что-то натворят. Три дня назад сделали вылазку в порт, пытались взорвать терминал с горючим. Конечно, оно не наше, но, того гляди, Иллнуанари заставит платить за свои потери, а Рэна не столь богата. – Он посмотрел в ее лицо, и, некстати, заметил – Донтар будет рад.

Донтар.... Она внезапно расплылась в улыбке, чувствуя, что напоминание об этом имени несет нечаянную радость. На душе в один миг стало необыкновенно хорошо.

Онге, посмотрел на воинов, подошедших совсем близко, и, указав на группу пленников, заметил.

– Повежливей с ними. А девушка пойдет со мной.

Воин взял ее за руку и повел к сонному, еще не проснувшемуся лагерю. Лия шла медленно, смотря на розовеющие пики, подкрашенные лучами восходящего светила, на пурпурные, багряные легкие облака, легкими клочьями разбросанные по глади неба. Заметив, что она поеживается от утреннего морозца, Онге накинул на ее плечи куртку. Лия тихонечко улыбнулась ему, благодаря, подняв воротник, спрятала шею и щеки.

Он провел ее через весь лагерь, в его центр, туда, где около большой палатки стоял наряд часовых. Откинув полог, предложил войти, сам пройдя за ней следом.

В палатке было тепло, она, скинув куртку, присела на диван перед большим, заваленном картами столом.

– Иллнуанари, – проговорила задумчиво, – это, кажется, Гильдия контрабандистов.

Онге кивнул, принес горячий кофе и поставил его перед ней, отлучившись на несколько секунд, принес вазочку с сахаром и присел рядом.

– Да, – проговорил, подвигая ей сладости, – Иллнуанари – это Гильдия контрабандистов. И она крепко нас держит за горло. Впрочем, если тебе интересно, спроси у Ордо.

– Ты не отпустишь нас?

– Не имею права, – проговорил офицер, – прости, но голова у меня не лишняя.

– Даже так, – заметила девушка, отпивая глоток крепкого напитка.

Офицер не отозвался. Глядя на него, Лия отметила, что он здорово похудел, осунулся, словно от долгой болезни. Куда-то делся его оптимизм, и потухли глаза.

Он выглядел старше. Много старше и много серьезнее. Странно было видеть усталость на знакомом лице и оттенок уныния. Раньше она не верила, что Онге мог унывать, скорее она могла счесть его беспечным. Но, видимо, беспечность прошла, растаяв как под солнцем снег.

Она пожала плечами, и новь посмотрела его лицо, на морщинки, отметившиеся у глаз.

– А как поживает Да-Деган? – спросила Лия.

– Да-Деган, – вздохнул Онге, – Да-Деган – владелец Иллнуанари.

Он заметил отблеск недоверия в ее глазах, покачал головой. Потянувшись к кружке с кофе, взял ее в руки, согревая пальцы. Молча сидел несколько секунд, разглядывая карты, изредка бросая взгляд на Лию, задумчиво выдерживая паузу.

Она не торопила, известие было полностью неожиданным, выбивая почву из-под ног. «Иллнуанари выбрала себе союзником Эрмэ», – вспомнила она признание Имрэна и вздрогнула, чувствуя, как холодок побежал по спине.

Она вспомнила аристократические черты воспитателя, глаза, в которых светились недюжинный ум и доброта. Его тихий голос, рассказывающий Легенды. То, чему он учил их.

Он учил их слушать зов сердца, не держать зла и камня за пазухой, презирать подлость и любить этот мир. Мир ожерелья Лиги и бесконечность пространств. Он учил их с уважением относиться к загадкам и тайнам, даже разгадав их.

"Вселенная разумна, – говорил он подчас, – человек тоже разумен, но не более чем она..., хоть, конечно, способен понять ее логику....

Одна из заповедей Вселенной гласит: "не пытайся идти против своей природы. Ни к чему хорошему это не приведет. И, если на заре своей юности человеческая раса была слаба перед лицом природы, и, что б выжить, человеческим племенам приходилось держаться дружка за дружку, ценя каждого живого, понимая, как на самом деле ценна каждая человеческая жизнь, локоть друга, поддержка, сочувствие, помощь, то понимание это, поднявшее человеческую расу до высот Вселенной, живет уже в крови, в генах. И не стоит с этим спорить. Мы – люди. И тем отличны от других, быть может, менее разумных....

Отсюда – не убий...

Отсюда все нормы и заповеди. Это – голос нашего сердца и нашей природы. А то, что было позже, когда разум позволил многим расам перенаселить среду обитания, заставляя братьев бороться за кусок и убивать – это наносное, уже не настолько значимое..., это – отторжение нашей внутренней природы.