Легенда отечественного плавания тренер Турецкий Г.Г.

Ответ. Год, который он провел до того, как он начал плавать у меня, он вообще был какой-то неудачный. Из-под него сделали фальстарт на соревнованиях. Рядом другой спортсмен плавал. Он потом чемпионат мира выиграл по «короткой воде». Калас. Я первый раз его увидел за год до Олимпиады. Такой сбитый парень, смуглый.

Сашу я просматривал, когда он не у меня плавал. Но надо сказать, что я не копался. Я вообще ни в ком не копаюсь. Но я знал, что все делали много ошибок.

Его естественная техника – она была неуклюжей, это свойственно высоким детям. Во-первых, у него проблемы с вдохом были. Они и позже проявлялись. Второе – вообще, техника у него была такая. Одна рука – какая-то полусогнутая, а другая рука – полупрямая. И ритма у него не было. Он достаточно недлинно плыл, но размашисто. То есть он высокий, но совершенно не техничный. И на спине мне никогда его техника не нравилась, честно говоря. Он как-то вот так скакал. Но я к этому относился спокойно. Он же у меня 200 плавал, был рекордсмен Европы. И на 100м он рекордсмен Европы. А на спине он 2:01 плыл. Когда он соревновался, он плавал 200м на спине. Чтобы плыть 200м, надо тренировать 200м. Должна быть специальная работа на 200м. А она не всегда способствует тому, как надо плавать 100м.

Существует такая формальная вещь как выносливость. Я, например, решал эту специальную выносливость по-другому. Я тренировал конкретно второй «полтинник». Мог все теории выбросить, а оставить эту одну. Я ему сказал: остальное время плавай, купайся, греблей можешь заняться. Это первая сторона. Вторая сторона – то, что если начинаешь плавать 200, то тобой затыкают все эстафеты. А в его ситуации – он в эстафете может на спине плыть, кролем плыть, 4 по 100м в/с, в комбинированной 4 по 100м, и 4 по 200м, допустим. Тренер должен сделать подводку, специальную работу, должен сделать все. Но это невозможно – неподготовленным выступать. Поэтому если хочешь много лет плавать, не занимайся всем подряд, это укорачивает твою плавательную жизнь.

Постановка техники заняло мало времени. Быстро все произошло. Я скажу, в чем дело. Первое, пусковой момент – его готовность к чему-то новому, учитывая психологию и так далее. Весь сезон.

У Саши – очень сезон получился. Он поехал на соревнования в Италию. Я Красикова попросил: дайте ему урок плавания кролем. И Красиков дал Попову азы. А вообще, Красикова очень сложно понять.

Я говорю, Саш, я знаю, что и как делать. Я тогда написал это в «Спорте». Драчевский (функционер) меня спрашивает: Ген, а кто будет у тебя олимпийским чемпионом? Это было за два года до Олимпиады. Нет, за три. Я говорю – Попов. А Попов тогда у меня не плавал, он у меня плавать начал только через год. Я видел, я знал его. Он у нас был на сборе в 16 лет. Кстати сказать, я его тогда не принял. Почему? Ну, не потому, что он ногу сломал. А потому что, когда мне стали говорить: надо брать, вот такой талантливый. Я говорю: ну, да. Я жил в Самаре в плавательном центре. В принципе, конечно, я мог бы его взять. Но что делать с ним, когда я буду уезжать на сборы. А тренеры: ну, мы сделаем, мы, значит. Я говорю: ну, да, он останется в этом самом центре, а ты пойдешь к себе в семью, у тебя трое детей, жена, новая мебель, три комнаты. Почему нет? А он будет тут париться, да? Ну, классно, говорю. А кто, вообще, сказал, что ты лучший тренер, чем его тренер, который дома? Вот так и спасли. Тем более, у меня ребята были возрастом 21, 22 года. Ну, не нужно совершенно это. И вот, он у меня не плавал. Потом мы разговаривали с его тренером. Короче говоря, всё, начал плавать. Я попросил Красикова, по-моему, две недели в Драгобыче заняться им. И он с ним занялся. Красиков – он ментор. Потом мне было уже очень просто всё делать. Маховик повернулся так, что он начал плавать. Алма-Ата (Медео), там начальный сбор, мы гуляли.

Очень интересный момент, творческий момент. Я Сашу спрашиваю: Саша, вот я знаю, как обогнать мир на 10 лет. 10 лет тебя никто не побьет. Согласен ты такую задачу решать? Была поставлена максимальная задача сразу же. Он не стал думать долго, и он говорит: да. Я говорю: вообще-то знаешь, что для этого нужно? Он задумался, видно, пересмотрел фильм про себя, всех своих недостойных поступков. Я говорю: тебе нужно быть прямым абсолютно. Ты должен быть ровным. Не только когда меня видишь, а вообще, вот просто по жизни, вот такой вот должен быть. Если это будет у тебя – ты все сделаешь. Но самое главное, Саша, я знаю, как это сделать. Вот сейчас я могу сказать, а почему я с другими-то это не делал. Я бы не мог ответить на этот вопрос тогда. И я с другими-то этого и не делал. Потому что это новая вещь. Вот я часто на лекциях не мечу бисер. Почему? А потому что ты можешь классную вещь рассказать, 100 человек сидит и, может быть, один поймет. Один. И то для себя. Поэтому надо простые вещи говорить. Не обманывая, нормально говорить простые вещи. И в его ситуации такая вещь действительно есть, я ее придумал. И она очень простая. Это 90-й год.