Легенда (СИ)

Аджу призывно и громко свистнула и от головы оборотня потянулся тоненький голубой луч. Он неторопливо приблизился к раскрытому из кромки окну и уперся в прозрачную преграду. Замер, словно разглядывая задумавшись увиденное, и приняв решение, поднажал на ставшую резиновой и надувшуюся эластичным пузырем преграду. Он проткнул ее как шприц протыкает кожу, в руках опытной медсестры. Только вместо иглы в серую повседневность кромки ворвался огромный, родной волк, и кинулся на грудь парня лизнув в губы.

- Дружище. – Федогран прижал мохнатое тело к груди, не сдерживая рвущийся наружу радости.

- Он может тут присутствовать только в образе зверя. – Хмыкнула довольная результатом ведьма. - Бери его за холку, и уходи, я сейчас растяну проход для твоей души, а брат твой и так выскочит. Только не отпускай проводника, иначе растворишься в пустоте. И не смотри ты на меня так. Все правильно. – Она хмуро улыбнулась. – И ты оборотень не зыркай глазами. Я виновата в том, что случилось, и исправляю свою ошибку. Вспомните в молитвах старую Аджу. Помяните добрым словом ведьму.

Федогран подошел и обнял ее, обхватив рыжую кудрявую голову.

- Спасибо и прости. – Голос его дрогнул.

- Все, уходи. – Оттолкнула его старуха. – Хватит сопли размазывать. – Голос ее прозвучал грубо, но глаза налились слезами. Богатырь взял волка за вздыбленную холку, и тот потащил его к проходу, который становился все прозрачнее и прозрачнее, увеличиваясь в размерах, а в это время Аджу, таяла. Тело ее истончалось, теряя цвета и плоть, как снежинка на солнце.

- Убей его богатырь, и помни старуху. – Прозвучали последние слова и мрак накрыл сознание нашего героя.

Глава 29 Все готово

Тело било мелкой дрожью лихорадки, и покрывалось мелкими каплями липкого пота, мгновенно высыхающими из-за высокой температуры. Окружающее пространство плавилось рябью в слезящихся, красных от полопавшихся капилляров глазах, дыханье хрипело надорванными легкими отхаркиваясь розовыми ошметками, а сердце колотило барабаном в грудную клетку, намереваясь или выскочить или разорваться, но он был счастлив, он вернулся.

Взволнованная, но довольная улыбка склонившегося Вула, с воспаленными недосыпанием, глазами, суета Амирдовлата, щупающего пульс, прикладывающегося ухом к груди, и сующего в рот горлышко фляги с тошнотворной, горькой гадостью, которую он называл «лечебным зельем», запахи костра и леса, восход солнца и облака в бесконечном океане голубого неба, все такое родное, знакомое. Вот, ради чего стоит жить, то, ради чего можно и умереть. Но только не сейчас. Нет, не дождетесь.

Умереть от лихорадки это слишком просто, это значит доставить радость врагу и предать своих. Предать братьев, предать поверивших в него духов, предать богов, предать правду. Предать, в конце концов, отдавшую себя в жертву ради него, Аджу. Предать самого себя, себя такого, каким он стал в этом мире, такого каким он есть.

Федогран попытался приподняться, но руки знахаря жестко ухватили за плечи и уложили, с руганью, обратно.

- Куда собрался?! – Рявкнул Амирдовлат. – Лежать. Встанешь, когда я позволю. Мне плевать какой ты там есть герой и князь. До полного излечения я твой хозяин, и ты будешь слушаться. Если ты загнешься, не дай такого боги, меня порвут на сотни маленьких Амирдовлатов, да и сам я себе этого не прощу, так что моя жизнь на прямую зависит от твоей. На-ка вот, хлебни. – Он насильственно воткнул в рот парня горлышко фляги. – И не морщись, это теперь, до полного излечения, для тебя будет самым сладостным нектаром. Привыкай.

Тягучая, желтая горечь влилась в рот. Федогран поморщился, но проглотил.

- Ну вот и умница. – Улыбнулся знахарь. – А теперь спать.

- Успею еще. – Отодвинул в сторону слишком заботливого врача-садиста богатырь, и перевел взгляд на Вула. – Какими судьбами ты тут оказался, брат?

Тот внимательно посмотрел в глаза и рассмеялся:

- Тебе на помощь приехал. Дружину Подгорья, как ты и приказал, из Слави привел, зашел в пещеру Ешпора, а там двое братьев без памяти, все в черных пятнах, кругом уныние и слезы, а тебя нет, ты, оказывается, болезнь убивать поехал, ну я на коня и следом, в дорогу. Один – это хорошо, два лучше, а три — это вообще замечательно.

У Агач-киши, дорогу к склепу разузнал, пришлось припугнуть, у них вождь дюже недоверчивый и упертый, приезжаю, а там…

Лежит твоя тушка бездыханная, а над ней какой-то старик бормочет, прыгает, по груди кулаками колотит, мнет, да еще творит непотребное – целует гад. Что я еще мог подумать?..

Хорошо не сильно ударил. Некому было бы тебя сейчас лечить. Это потом я понял, что он тебя к жизни пытался возвратить, а когда, увидел такое непотребство, желание убить паскудника, разум затмило, ну я и приложился слегка.

- Сначала думай, а потом бей. – Потер затылок Амирдовлат и поморщился. – Все, хватит болтать. Парню отдых нужен. С того света вернулся. Спать всем и сил набираться, завтра в дорогу.

Ехал Федогран на своеобразных носилках из шкуры какого-то мохнатого животного, притороченного к седлам двух, идущих рядом лошадей.