Легенда сумасшедшего

Затем мы с Сибиллой пошли осматривать помещение: оно состояло из реакторного блока, котельного зала и генераторной комнаты. Небольшой склад выходил к дверям пакгауза и был пуст. Колотый бетон, битое стекло, какие-то тряпки и рваные пластиковые упаковки — все как всегда. Пристрелили парочку крыс и оставили истекать кровью на полу. Реактор был частично разрушен и не работал, генератор разобран на полезные запчасти. В целом котельная производила благоприятное впечатление — позариться тут было нечем.

— Заходите, — махнул я туристам, выглянув из дверей пакгауза.

Ирина заехала на склад самая последняя. Спрыгнула с седла и стреножила верблюда. Я ее поджидал, напряженно прислушиваясь к ночной тишине, — выстрелы были где-то совсем далеко. Туристы располагались прямо на складе — полковнику и Азизу я объяснил, что надо было делать.

— Ира, — позвал я негромко.

Она подошла ко мне, протиснувшись между верблюдами Дроновой и Лайлы.

— Я пойду, Ир, — сказал я, глядя ей в глаза. — Там Йорген и Сенька… мы там паладина одного встретили, он нас прикроет, подкрепление обещал — в общем, ситуация под контролем…

На душе у меня неприятно тянуло, и мне казалось, Ирина это чувствует. Она внимательно разглядывала мое лицо: ее зрачки резко бросали взгляд то в мои глаза, то на мой нос, губы, подбородок, потом куда-то поверх моей головы.

— Ты ведь не будешь ждать никакого подкрепления? — вдруг спросила она тихим голосом.

— С чего ты взяла?! — Я округлил глаза и вскинул брови.

— Я тебя чувствую, Дэн, — сказала она печальным голосом. — А потом, мне кажется, что паладины не будут спасать какого-то Сеньку Гваделупу — это твой друг.

— Да нет, — махнул я рукой, — они там банду ликвидируют… Нам и подмога поэтому… И вообще… Все в порядке, обычная работа…

— Обычная работа, — медленно и тихо повторила Ирина.

— Да я не это имею в виду, Ира, — промямлил я. — Это простая военная операция — выход из окружения, освобождение заложника…

— Он ведь не заложник, — грустно сказала она. — Обстоятельства… Факторы… Ты мой новый фактор жизни… необходимый фактор… Ты это понимаешь?

Я стиснул зубы: в груди словно разорвался фугасный снаряд…

— Ты мой тоже, — ответил я так же тихо. — Ты… Таких, как ты, не бывает в принципе, я знаю, я проверял…

— Это тебя не бывает, Пастух Глюков. — Ее глаза были мокрыми.

Вдруг она подалась вперед, взяла меня ладонями за лицо, как тогда, на вершине скалы, и поцеловала в губы, как-то по-детски привстав на цыпочки.

И я, стиснув ее руками за плечи, неуклюже и чуть не попав своим носом в ее мокрый от слез глаз, отвечал ей, купаясь в режущем душу наслаждении. Тонкие сиреневые нити сцепляли меня с ней через ладони, глаза и грудь…

Боковым зрением я отметил, что туристы демонстративно отводят глаза, и даже Аурелиано старается скрыть свою обычную холодную усмешку за маской равнодушия. Дронова расчесывала гриву своего дромадера и странно улыбалась.

Я крепко стиснул руки, но вдруг испугался, что сделаю Ирине больно, и разжал их.

Ирина отвела свое лицо и глянула на меня широко открытыми глазами, с лучиками мокрых ресниц.

— Хорошо, — произнесла она хриплым голосом и прокашлялась. — Будь очень аккуратен…

— Обязательно, — ответил я, глядя на нее. — Я буду обдумывать каждый свой шаг.

Я вновь притянул ее за плечи, обнял, затем отстранился и поправил ремень автомата на плече.

— Я мигом: туда и назад, а ты ничего не бойся!

— Я трусиха, я всего боюсь. — Ира аккуратно промокнула веки тыльной стороной ладони.

— Ну не рассказывай мне сказки. — Я улыбнулся и покачал головой. — Такой смелой девушки, как ты, я ни разу не видел. Кто на танк с бластером кидался?

— Я всегда всего боюсь, — упрямо наклонив голову, повторила Ирина.

— Не бойся никогда и ничего. — Я посмотрел на нее с улыбкой, развернулся и зашагал к выходу из пакгауза.

— Стой, — услышал сзади окрик Ирины.

Я остановился, одновременно разворачиваясь на каблуках. Ирина продолжала смотреть мне в глаза и протягивала правой рукой лежащий на ее ладони черный, поблескивающий бугорками алюминиевых фреоновых трубок бластер…

— Вот, — сказала она, — возьми с собой. Пусть у тебя побудет…

— Ира, — я прижал руку к груди, — дорогая, зачем? У меня два ствола и пистолет…

— Возьми: я хочу, чтобы ты взял… — скороговоркой произнесла она. — Вдруг патронов не хватит? Или еще чего? Пригодится — вещь полезная…

Я вдруг понял, что не взять сейчас этот бластер будет с моей стороны святотатством… по крайней мере, это неправильно точно…

Я протянул руку к ее холодной ладони, и она положила бластер мне.

— Иди… — как-то сдавленно сказала она. — Иди и скорей возвращайся.

— Даже и не думай. — Я вновь махнул рукой. — Я скоро…

— Иди… — с легким нажимом повторила она и отвернулась.