Итак, миллиардеры обожают скачки и коллекционируют чистокровных лошадей. Это, впрочем, является роскошью, которую только миллиардеры и могут себе позво-'лйть, по одной причине: если беговые лошади, вышедшие в отставку,
приносят немалый доход, то они могут поистине разорить, будучи еще в гоночной форме. Это ведь область, где все сопряжено с огромными расходами. Даже жокеи, которые славятся непритязательностью в еде, требуют непомерной платы и могут пустить по миру своих хозяев. Да еще добавьте к этому тренеров, которых тоже надо оплачивать, конюхов, которых надо кормить, и еще множество всяческих дополнительных расходов, которые вмиг сведут ваш бюджет к нулю. На небольшую конюшню беговых лошадей уходят ежегодно сотни миллионов, в обмен на весьма сомнительные победы, которые, правда, приносят крупные суммы, но случаются довольно редко. В конце концов, баланс беговой конюшни всегда оказывается убыточным.
Можно задаться вопросом-чем же оправдывается подобная страсть? Разумеется-интересом к игре. Ведь так увлекательно узнать, что эта лошадь бежит быстрее той! Кроме того, имеются и генетические соображения, о которых мы уже говорили. Но суть все же в другом. И это сразу становится ясно. На деле привлекательность скачек состоит для миллиардера лишь в том, что это повод надеть цилиндр!
Самое большое удовольствие покойного Али Хана состояло в том, чтобы показаться в Лоншане или Эпсоме с изумительно красивой женщиной, которую одевает Ив Сен-Лоран, с исключительно породистой лошадью, на которой скачет Ив Сен-Мартен, и с цилиндром на голове! По правде говоря, скачки служат только для того, чтобы можно было, наконец, вытащить цилиндры из шкафов, где они хранятся с XIX в..
271
Если бы не было скачек, цилиндры эти служили бы только для брачных церемоний и насквозь пропахли бы нафталином. Цилиндр для миллиардера-это то же самое, что люстриновые нарукавники для письмоводителя и кубышка для пенсионера,- предмет в высшей степени символический. Наглядное тому доказательство-юмористические рисунки в коммунистической прессе. Ни единого эксплуататора без цилиндра! Это непреложное правило. И трибуна ипподрома является единственным местом, где эксплуататор может показаться в цилиндре, не вызывая насмешливых замечаний.
В остальное же время он одевается, как мы с вями:я конторе носит пиджак, в казино-смокинг, на пляже Довилля-цветастую рубашку. Даже на борту собственной яхты он довольствуется скромной адмиральской фуражкой. Это не так бросается в глаза. А вот на газоне ипподрома он может, наконец, стать самим собой и походить на собственную легенду, что было бы решительно запрещено ему на трибунах Ро-лан-Гарро или, тем более, на зимнем велотреке. Скаковая лошадь содействует появлению цилиндра из коробки, где он хранится. Это и есть ее главная заслуга и решительное преимущество перед двуногим бегуном.
Джеханжир Ратанджи Дадабхой Тата
(1904)
Безденежный миллиардер
Теперешние магараджи уже не те, что были когда-то. Шелковые тюрбаны, украшенные драгоценными камнями, и раззолоченные слоны, усыпанные бриллиантами, вышли из моды в этой сказочной Гол-конде. Дворцы на колесах, в которых они некогда объезжали мир, поражая своей роскошью нищих воинов королевы Виктории, давно проданы с торгов. Японцы и арабы дрались из-за них, пуская в ход нефтедоллары. Дворцы превратились в четы-рехзвездные отели, а традиционным коврам-самолетам пришла на смену современная сверхзвуковая авиация, обладающая, как говорят, бесспорными технологическими преимуществами, хотя и лишенная былой поэзии. В нынешние времена в Индии полагается быть богатым на манер лионских буржуа, которые держат свои ценности в сейфах и скрывают от посторонних глаз королевскую обстановку за обшарпанным фасадом своих жилищ в районе Энэ.
Благотворительным организациям
достается 4/5 всех доходов империи Тата. Следует, в частности, отметить среди них трест сэра Дорабжа Тата и трест-мемориал леди Тата {медицинские исследования, социальная помощь и пр.).• Скромный богач
Самого богатого человека в этой огромной стране зовут Тата. Это, как вы, наверно, поняли, его фамилия, а имя его-Джеханжнр Ратанджи Дадабхой. Он подает всем пример, ведя со своей супругой, Тельмой, исключительно скромную жизнь. В Бомбее, где он разъезжает на старой, потрепанной машине марки <плимут», он попросту снимает дом- разумеется, комфортабельный, но ничуть не похожий на дворец.