Легендарные миллиардеры

Миссис Хэйзел Мэттиэм приняла, в 1967 г., своеобразные меры при составлении завещания, дабы обеспечить благосостояние своего сиамского кота Тутса. Ее племяннице причиталось получать ежегодно десять тысяч долларов в день рождения этого кота, при условии, что она будет о нем заботиться. В случае кончины кота, остальная часть наследства отходила обществу защиты животных.

Племяннице не посчастливилось - Туте отправился в могилу вслед за своей хозяйкой через четыре месяца после ее кончины.

Завещание черепахе

Гигантскую черепаху из Сан-Франциского зоопарка ждал приятный сюрприз - ей причиталось по завещанию двадцать пять тысяч долларов, а лицу, кото-ров будет ежедневно кормить ее вкусным завтраком, - пожизненная пенсия.

Возмущение

В декабре 1973 г. в журнале «Пари-Матч» появился репортаж Жан Пьера Франка. В этом репортаже с возмущением сообщалось о тяжелых условиях, в которых пребывают «пленники- собачьего дворца. «Самые выносливые из них, - писал он, -ходят кругами, как дикие звери, другие же грызут прутья своей клетки, пока не хлынет кровь из десен, и замертво падают от изнеможения». И к этому он добавляет: «В городе Форт-Лаудер-дель нарастает волна ярости-. Но эта ярость, разумеется, не была вызвана сочувствием к наследникам.

•Несвоевременное завещание

Поэтому перед смертью она приняла меры. И обнародование ее завещания, которого с нетерпением ждали, учитывая размеры ее состояния, потрясло всех. Лицам, считавшим себя наследниками,-служащим ее банка, верному черному швейцару-кинологу-не досталось ничего, даже обглоданной косточки. Все состояние в размере, примерно, пятнадцати миллионов долларов, было просто-напросто завещано... собакам. Только налоговая инспекция получила свое, и то в самых строгих рамках закона. Скандал разразился грандиозный, а за ним последовала не менее грандиозная волна протестов. «Как можно... (и т. д.),когда столько людей умирают от голода?»-возмущенно вопили со всех сторон. Протестовали от имени жителей Биаффра и Сахэля, приютских стариков, матерей-одиночек и других бесчисленных жертв общества потребления. Что ни возьми, все теперь было лучше псов Элеоноры Рични, даже тюленята Брижит Бардо, жизнь которых, по мнению последователей Маркузе, была чрезвычайно важна для сохранения и безопасности экологической среды.

•Болезненные требования

Банковские служащие нажимали на свой профсоюз, требуя его вмешательства, благотворительные общества сообщали о своем разочаровании, черный швейцар побелел от злости и уже не был таким завзятым кинологом. Но все было напрасным. Элеонора Рични все предусмотрела с такой безошибочной проницательностью, на какую способна только материнская любовь. Как тщательно ни изучались условия завещания, все они сводились к одному- пятьсот тысяч долларов пойдут на постройку дворца, где любимых собачек будут кормить, холить и нежить, пока естественная смерть не приведет их в загробный мир, где их ждет радостная встреча с хозяйкой. Ветеринару, доктору Фредериксону, поручалось следить за тем, чтобы никакая беда до той поры не постигла наследников. Строго запрещалось подталкивать состарившихся псов к могиле или избавлять больных от лишних мучений. Ста пятидесяти собакам мисс Рични надлежало умереть только естественной смертью, натянув, таким образом, нос всему человечеству.

•Ущемление прав наследников

Все старались каким-то образом выйти из затрудни-тельнго положения и отсрочить, насколько возможно, выполнение требований, изложенных в завещании. Такая отсрочка была тем более необходима, что власти, опасаясь гнева безработных, ведущих собачью жизнь, были вынуждены перенести гробницу миллиардерши в другое место, чтобы оставить ее в целости и сохранности.

Так собачий дворец никогда и не был построен. «Временно» его заменила обыкновенная псарня, оцепленная двойной изгородью из колючей проволоки, дабы жители Форт-Лаудерделя, соседнего городка, не явились, чтобы «manu militari»* положить конец этому скандальному делу. Но зато следовало в точности выполнить все остальные пункты завещания, что и было сделано со всей тщательностью.

•Раззолоченная каторга

Но это пошло только во вред несчастным собакам. Псарня весьма напоминала Гулаг своими решетчатыми клетками, за пределы которых псин никогда не выпускали бдительные сторожа. Несчастные животные одно за другим расставались с жизнью под лучами знойного солнца, которое мучило их беспощадно. Во избежании каких-либо дополнительных осложнений с условиями завещания, кобелей безжалостно кастрировали. Таким образом удалось избежать передачи наследства потомству-каковое право ясно записано в Декларации прав человека- и па свет Божий так и не появились династии четвероногих миллиардеров, по образцу Ротшильдов и Рокфеллеров. Мисс Рични все-таки не смогла всего предусмотреть.

•Последний параграф