Легендарные разведчики — 3

Но из всех спецслужб мира Штази, противники называет ее только так, и сегодня не просто одна из наиболее преследуемых и гонимых. Она больше не существует, а за ее сотрудниками по-прежнему ведется настоящая охота. Поймать, посадить, привлечь к суду человека из Штази в Германии, США, да везде, и в наши дни считается особым успехом. Именно ее агенты десятилетиями водили противника за нос. Западным немцам возмездие видится именно таким. Само понятие «Штази» усилиями прессы и общественного мнения превратилось едва ли не в ругательство. Но кто скажет, дожил бы мир до XXI века, если бы внешняя разведка ГДР не добиралась до секретов, способных разорить, стереть с лица земли государства из другого лагеря. Может, установившийся в холодную войну относительный паритет между Востоком и Западом как раз и есть главная заслуга министерства государственной безопасности ГДР.

— Не хочу сейчас сравнивать восточногерманскую и советскую разведки, да и западные спецслужбы. Не принесут пользы все эти ассоциации. Каждая выполняла свои задачи. Методы — разные. И на этом фоне разведчики из ГДР выглядят хорошо. Что бы о них ни говорили и как бы ни проклинали.

— Райнер, а давайте все же обратимся конкретно к вашей деятельности. Маркус Вольф, конечно, рассказывал мне о вас еще в конце 1990-х. К сожалению, не так много, как хотелось бы, в детали не вдаваясь. Говорил, что время «Топаза» еще не настало, да если и настанет, то очень, очень не скоро. Я пошутил: «Что ж, отложим на следующую пятилетку». И Вольф не согласился: «Или гораздо дальше, и пока надо подождать».

— Может, период ожидания подходит к завершению. То, о чем промолчал Миша, разрешено раскрыть мне. — И мы оба дружно рассмеялась. — Гийом, как вы знаете, скончался в 1995-м. Как и удачливая Габи. А Гизелла, еще одна исключительно результативная разведчица, жива, но совсем отошла от политики. Никаких встреч, отказ от любых интервью, ничего, ни слова.

Альянс под нашим микроскопом

— Вы работали на ГДР с 1968 года и, возможно, благодаря конспирации оставались вне подозрений.

— Для этого делалось всё. На встречи с курьерами выезжал в третьи страны.

Уловив, что я не совсем понял, о каких курьерах речь, «Топаз» пояснил:

— Курьер — это связник. Брюссель небольшой город, напичкан кем и чем угодно. Рисковать нельзя. Разве если приходилось передавать курьерам что-то необычайно срочное. К примеру, документы, только что принятые на совещании министров стран НАТО. Такое случалось, приходилось проводить мгновенные личные встречи. Я фотографировал секретные бумаги хорошо освоенной мини-фотокамерой, закладывал кассеты в банки от пива — они у меня были с двойным дном, передавал курьеру. И всё — никаких объяснений и разговоров. Никогда не использовал почтовые ящики — это точки, в которых оставляют информацию. Не было и рации, по которой выходил бы на связь. Мой обычный радиоприемник всегда настраивался на определенную волну. И в оговоренный заранее час передавались условные, лишь мне понятные сигналы. Часто именно так давали знать, в получении каких секретных данных заинтересована моя служба.

— Не представляю, как вы доставали эти секретные документы.

— Они в НАТО тоже разные. Есть грифы «Секретно», «Совершенно секретно» и «Космик» — то есть абсолютно и строжайше секретно. Третья категория — важнейшая. Добраться до документа с грифом «Космик» — честь для любого разведчика. За ними я и охотился. Часто — довольно успешно. Есть и четвертая категория. Два-три руководителя обмениваются информацией исключительно между собой, не доверяя никаким носителям информации — ни бумажным, ни компьютерным, не говоря о подчиненных.

Скажу, что прочитать документ под грифом «Космик» при моей должности в НАТО было в принципе можно. Но запомнить многостраничный текст — нельзя, нереально. Заснять его микрофотоппаратом, когда рядом может оказаться хоть кто-то, — неоправданно рискованно: вдруг привлеку чье-то внимание? Однако я эти документы доставал, переснимал, передавал по назначению. А как доставал — тоже расскажу, но только при вашем выключенном диктофоне.

Последовало довольно откровенное описание процесса. Исключая какие-либо подробности, замечу: основную роль играли настойчивость, смелость «Топаза» и, конечно, все тот же человеческий фактор. Умение воспользоваться представившимся случаем и превратить его усилиями разведчика из отдельно взятой благоприятной ситуации в сложившуюся и потому повторяющуюся закономерность.