Легендарные разведчики

Перед Вами два пути: или позор и репрессии Вам и Вашей семье, или честная и радостная работа на благородном поприще воспитания юношества после войны. Мы думаем, что Вы изберете второй путь.

Человеку, передавшему Вам это письмо, Вы дадите ответ на наше предложение. Если Вы хотите встретиться с нами, сообщите точное место и время встречи. Если немедленная встреча не представляется для Вас возможной, сообщите о Ваших возможностях, а мы в свою очередь дадим Вам ряд заданий.

Если же Вы не согласитесь на наши предложения и попытаетесь выдать человека, передавшего Вам это письмо, в руки немецких властей, смерть Вам и всем членам Вашей семьи будет единственной расплатой за Ваше предательство. Заверяю Вас в этом честном слове партизана. Письмо уничтожьте тотчас после прочтения.

Секретарь Борисовского Горкома комсомола — Владимир Б.».

Да, многим, вступившим по собственной ли воле или в силу обстоятельств в связь с гитлеровцами, надо было что-то предпринимать, причаливать к своему берегу. И если в 1941-м он виделся далеким, уже недостижимым, то теперь стал приближаться. К тому же оттуда, со своего берега, протягивали руку партизаны.

Моей маме представился случай выйти на Елену Мазаник. Было несколько встреч. Из дома Мазаник отпускали редко, и она, чтобы приходить к маме, придумала, будто у нее болят зубы. Записывалась к врачу, и мама этот момент использовала.

Но не сразу Елена Григорьевна, ставшая после войны маминой близкой подругой, согласилась сотрудничать с партизанами. Поначалу боялась, требовала доказательств, что мама действительно выполняет поручение командира партизанского отряда.

Мама передала в отряд всю полученную информацию. Партизаны смогли получить простенький, однако очень важный чертеж расположения комнат в доме Кубе, сделанный Еленой Мазаник.

Восемнадцатого августа 1943 года между Мазаник и мамой состоялся разговор. Это не было даже вербовкой. Просто одна смелая и убежденная в правоте молодая женщина поставила перед другой, в которой больше не сомневалась, сложную задачу: надо убить Кубе в его доме. Другого пути нет. Мазаник дала согласие. Начались уже вполне конкретные обсуждения, как практически осуществить акт возмездия.

Думаю, две организации — военная разведка и разведка НКВД — свою работу в какой-то степени координировали. Упоминал об этом в своих воспоминаниях и начальник партизанского штаба Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко. Мама сообщила о вербовке Мазаник в свой разведывательный отряд. Оттуда эту информацию передали в «Отряд дяди Димы» — его действия контролировала военная разведка. В распоряжении партизан были магнитные мины английского производства с часовым механизмом.

В сентябре 1943-го Мария Осипова из «Отряда дяди Димы» смогла доставить такую мину Елене Мазаник. А та прикрепила эту мину к пружинам кровати Кубе. В три часа ночи 22 сентября произошел взрыв. У Кубе оторвало левую часть тела.

По некоторым рассказам, беременная третьим ребенком Анита фон Кубе находилась рядом с мужем, но чудом не пострадала. По другим — Елена Григорьевна посоветовала ей спать в другой комнате. У них были доверительные отношения. «Большая Галина» знала, что между Анитой и Кубе нет согласия, и сжалилась над молодой немкой. Анита Кубе дожила в Германии до глубокой старости и до конца дней старалась всячески обелить своего супруга.

Ну, поведение Аниты объяснимо. Но в последние годы нашлись и другие «адвокаты», которые пытаются представить палача чуть ли не защитником белорусского народа, спасавшим от казни даже евреев. Увы, подобная чушь тиражируется и в нашей прессе. Ее даже пытаются обманом выдать за официальную российскую точку зрения.

А моя мама, еще не зная о взрыве, — после него прошло всего несколько часов, — пробиралась в уже оцепленный город, чтобы передать мину той же Мазаник. Запрятала мину в торт и благополучно миновала все посты. Ее и проверяли, и обыскивали. Но мама обладала хладнокровием уникальным, к тому же была человеком очень общительным. Она заговорила охранников — и мину пронесла.

Когда пришла на место, где должна была встретиться с Мазаник, выяснилось, что город блокирован, потому что ищут убийц Кубе. Мама поняла, что надо как можно скорее уходить в лес. Но выйти из города было практически невозможно. Да еще с миной. Ее потом часто спрашивали: зачем опять рисковала жизнью, снова пронося сквозь кордоны эту английскую мину? Разве нельзя было от мины избавиться? Ведь Кубе казнен, акт возмездия совершен. Она объясняла мне: партизанам не хватало таких вот английских миниатюрных мин, выбросить мину — это как избавиться от боевого, лично тебе доверенного оружия. Такие были понятия о чести у того, боевого, партизанского поколения. На выходе из города маму проверяли стоявшие в оцеплении словаки в немецкой форме. Она с ними нашла контакт, и они ее выпустили из Минска. А через несколько дней в партизанский отряд пришли 12 словаков из того подразделения.

Для фашистов уничтожение Кубе стало страшным ударом. Они объявили траур. Гитлер прислал в Минск самолет с гробом для Кубе.