Легендо

Айко раздула ноздри, и на ее обычно спокойном лице отразилось разочарование: очевидно, она привыкла брать больше, чем отдавать.

Телла проворно схватила со стола зачарованную записную книжку и поднесла ее к горящей свече.

– Отвечай же, что именно она украла, или твой блокнот превратится в пепел.

Айко наградила ее кислой улыбкой.

– Мужества у тебя побольше, чем у твоей сестры.

– У нас со Скарлетт разные сильные стороны. Итак, что это был за артефакт?

Телла медленно поднесла записную книжку ближе к огню, пока не почувствовала запах подпаленной кожи.

– Это была проклятая Колода Судьбы, – выплюнула Айко.

Телла с громким стуком уронила книгу Айко на стол. Все висящие на стенах плакаты вдруг начали трепыхаться, как будто их бумажные сердцебиения ускорились вместе с сердцебиением Теллы; и это был самый быстрый ритм с тех пор, как Джекс поцеловал ее. Как будто новое откровение обладало собственной магией.

Лишь портрет Потерянного Рая не шелохнулся, оставаясь островком спокойствия в центре бумажной бури.

Телла знала, что изображения лишены чувств, но все же представила, как портрет Парадайз, женщины, которой когда-то была ее мать, затаил дыхание, надеясь и молчаливо призывая Теллу собрать все кусочки ее истории воедино.

Телла всегда знала, что материнская Колода Судьбы не похожа на другие обычные колоды. Но по словам Айко выходило, что этот артефакт единственный в своем роде. Кроме того, она назвала его проклятым.

Проклятый. Проклятый. Проклятый.

Это слово все громче звучало в голове Теллы, перекрывая хлопанье плакатов на стенах. Мойры также были прокляты ведьмой, и, по словам Джекса, заключены в колоду карт.

«Это проще, чем ты думаешь, – вспомнились ей слова Джекса. – И очень мучительно – по опыту знаю».

Телле с трудом верилось в то, что ее мать украла ту же колоду, но чем больше она думала об этом, тем больший все обретало смысл.

Если Колода Судьбы Паломы была той самой, в которой заключены Мойры, это объясняло, почему мать пришла в ужас, обнаружив, что младшая дочь играет с картами. Телла вспомнила, что до того дня они были замаскированы под дурно пахнущий мешочек. Похоже, ей удалось найти их, когда защитное заклинание ослабело.

Телла не могла поверить, что прикасалась к колоде, в которой томились легендарные Мойры, что держала в ладонях мифических богов и богинь Судьбы, некогда правивших миром.

Это казалось невозможным, и все же доказательство предоставлялось ей каждый раз, когда Аракл являл образы будущего. Она никогда не видела другой такой карты и сомневалась, что когда-нибудь увидит. Потому что это был не просто разрисованный кусочек картона, но Мойра – а Телла спрятала ее в своем маленьком сундучке.

При этой мысли ей с трудом удалось сдержать смех. Какой же силой ее мать, должно быть, обладала, раз сумела украсть Мойр! Увы, но теперь Палома бессильна, поймана в ловушку карты, точно так же, как и сами боги и богини Судьбы.

Тут же пожалев о неуместной веселости, Телла разом стала серьезной.

С того злополучного дня, когда исчезла ее мать, Телла верила, что отчасти это была ее вина, что если бы она не ослушалась и не открыла шкатулку для драгоценностей, если бы не вытащила карту с Девой Смерти, которая предсказывала потерю любимого человека, то ее мать никуда бы не делась. В случившемся Телла винила карты и себя. И была права, хотя и не в том смысле, в каком всегда предполагала.

Ее мать исчезла не только потому, что Телла перевернула определенную карту; но из-за самого факта нахождения карт, которые были еще более могущественными и опасными, чем представлялось Телле.

Плакаты на стенах наконец успокоились, и в помещении воцарилась тишина, однако Телла по-прежнему чувствовала на себе пристальный материнский взгляд, отчего у нее возникло ощущение, что, хоть она многое узнала, все равно сведения у нее неполные.

– Судя по твоему виду, ты хочешь еще о чем-то спросить, – заметила Айко.

Телла на мгновение забыла о ее присутствии – как и о том, зачем сама здесь находится. Ей по-прежнему нужно было найти третью подсказку, в противном случае ее мать навсегда останется запертой в ловушке, подобно Мойрам. Телла не считала, что художница забрала у нее именно это воспоминание, но едва ли то, что она была больше не в состоянии воскресить в памяти, могло сравниться с этим по важности.

Телла снова вытащила вторую подсказку.

Цель игры вовсе не в том, в чем вы думаете.

Чтобы найти истину, отыщите прежде женщину

Из пергамента и чернил.

Только у нее есть следующая подсказка,

Оставленная специально для вас.

Телла перевела взгляд с подсказки на плакат с объявлением о розыске ее матери.