Легенды Арбата

На его лице появилось выражение тайного превосходства над окружающими. Неуязвимый, побеждающий всех и добрый, он прощал им мелочность, слабость и бессильную злобу.

Это он так думал. А на самом деле его продолжали бить.

Он любил, делая уроки или просто играя в своем углу, ставить на стол книжку, раскрытую на картинке, и жить в компании с Гулливером. А потом, сэкономив деньги на завтраках, купил коробку пластилина и вылепил Гулливера - в зеленом кафтане, коричневой шляпе, белых чулках и черных туфлях. Отличный Гулливер.

А из остатков пластилина вылепил лилипутов. Было уже вылепил, но понял, что тут., открываются возможности! В конце концов, Гулливер с ними разобрался. Но есть и нерешенные проблемы! И в виде лилипутов вылепил своих врагов.

И стал над ними измываться по-всякому. Слова «психотерапия» он не знал, но жизнь резко улучшилась! Он бил их вместе и по отдельности, возил мордой в грязи и ставил в позорные позы. И в гробу он теперь их всех видал!

…Жутко подмывает поведать, что все его враги вдруг стали себя плохо чувствовать, болеть, тосковать, хромать, кашлять, и после каждой драки ложились в больницу с загадочной лихорадкой… увы, мечтать невредно, он и мечтал. Били больше - за нахальную улыбку. Но вкус жизни стал сладок! - хоть иногда… Как йог, он перемещался душой в счастливое пространство непобедимости.

Его впервые зауважали, когда он принес своего Г у л -ливера на урок ручного труда по лепке. А лилипуты были с портфелями, рогатками и сигаретами, и вызвали расспросы не только учительницы, но и одноклассников…

Его приняли сначала в школьный кружок рисования и лепки, а потом при Дворце Пионеров. Он стал лепить собак, лошадей и сталеваров. И получил районную премию, областную, республиканскую.

А в школе получал пендели и подзатыльники. А дома лепил могучих воинов, и они безжалостно отрывали у его врагов все, что можно оторвать, жестоко и победно смеясь.

2. Миниатюрист

Что делали годы? Годы шли. Мальчики перестали бить кого ни попадя, вытянулись, повзрослели, стали провожать девочек домой и следить за своей внешностью. И только наш юный скульптор и читатель Г у л -ливера оставался маленьким, толстеньким, добрым и смешным; и после школы ходил во Дворец пионеров лепить рабочих, колхозниц, спортсменов и пограничников с овчарками.

После школы он поехал в Москву и подал документы в Суриковский институт. На скульптуру.

Его работы оценили благосклонно, а экзамены он сдал хорошо. Кроме того, из Закавказья в том году никто на скульптуру не поступал, а места для национальных кадров включались в плановые разнарядки. Но:

На монументалистику, свою мечту, он не дотягивал по проходному баллу. Там сгруппировались люди серьезные и матерые. А на миниатюре место было. Ему предложили. А там - видно будет: кто отчислится, кто перейдет, на втором курсе посмотрим.

И надо сказать, в миниатюре он поистине нашел себя. Работы рождались на зависть. Изящные, эффектные, легкие - праздник вкуса и украшение интерьера.

Но все это был - подход, подготовка, тренировка; все это были - лилипуты!Мечтой его, идеалом, - высился к солнцу Гулливер… Статуя исполина как символ справедливости, и людишки у ног… Это был его великий секрет, его высокий смысл бытия, его ответ на вызов вечности, из которой однажды мы вышли на этот свет и в которую вскоре опять вернемся, уже навсегда.

3. Лилипуты

Он подарил отцу его гипсовый бюст, и отец показывал его всем односельчанам. А когда он приехал на каникулы домой, к ним пожаловал лично секретарь райкома.

Мать принесла из подвала вино, а отец жарил в саду купленного на базаре барашка.

- А ты можешь сделать мой бюст - вот такой же? - дозируя, как воду с сиропом, лестное уважение и начальственную покровительность, спросил секретарь.

- Конечно, батоно, - поклонился студент.

- Из бронзы - тоже можешь?

- Конечно могу. Только бронзу студенту трудно достать…

- Сколько стоит? - обозначил решение проблемы секретарь. Он был мужчина, и он был грузин, и он был уважаемый человек, и не было таких денег в разумной вселенной, которых не следовало бы заплатить за свой бронзовый бюст. Вах!

…Так студент пощупал и померил материальный эквивалент таланта. Ему дали уяснить, что только от его желания зависит стать богатым. Чистый юноша посоветовался со своим желанием, и желание сказало, что он будет сущий идиот, если упустит такой шанс разбогатеть. «И тогда ты сможешь достойно помогать родителям, как настоящий серьезный человек из Москвы.

И вот тогда! - гремел и ликовал внутренний голос, раскатистый и гулкий, как откровение Гулливера, - тогда твои униженные враги подожмут свои мокрые хвосты, как жалкие шакалы. Они навсегда узнают, кто такие они - и кто такой ты!» Врагов у него, надо заметить, никаких и не было. Он был добр, щедр, приветлив, и отлично ладил со всеми. Но… детские обиды отпечатаны в нас пожизненно. Социальная психология с ее услужливой статистикой и понятия не имеет, сколько великих подвигов в истории произошло из детского жгучего желания разбить нос соседскому гаду.