Легенды Атлантиды

Сопернику удалось добиться своего. После этого девушка больше не получила ни одного письма от своего возлюбленного. Других способов связи, которыми владели некоторые атланты, приближенные к элите, у нее не было.

Проходили недели, и Эскандерия, не имея никаких известий от Тамингла, стала очень беспокоиться. Между тем ее названный брат был тут как тут, постоянно утешая ее, но действовал очень мягко. Он еще не знал, подействовали его методы приворота или нет.

Эскандерия потеряла покой и сон, стала плохо есть и ходила по дому, как неприкаянная. После отъезда Тамингла репетиции в музыкальной группе прекратились, и ей даже нечем было отвлечься. Раньше Тамингл всегда был рядом, с самого ее рождения, она привыкла к нему, и, казалось, так будет всегда. Поэтому внезапный отъезд ее самого любимого друга и жениха стал для нее серьезным испытанием. Инантру очень беспокоился, видя состояние дочери. Девушка сказала отцу, что давно не получала писем от своего любимого.

Тогда жрец обратился к своей двоюродной сестре Гесиос, матери Тамингла. Она сообщила, что недавно пришло письмо от сына. Тамингл сообщал, что у него все хорошо, но возможно, придется задержаться.

Прошло еще некоторое время. Эскандерия, не зная ничего о своем женихе, совсем сникла. Инантру и Меринда очень беспокоились за дочь. Жреца стали одолевать сомнения. Неужели Тамингл мог обмануть свою невесту?

Он снова обратился к матери молодого человека, но оказалось, что и к ней перестали приходить письма. Гесиос очень переживала за своего единственного сына. Никто не знал, что в той стране, где находился Тамингл, начались военные действия, и послы атлантов оказались в сложном положении. Всякая связь с ними была прервана.

Совиньон между тем начал лечить больных в храме, где прежде обучался, и, кажется, дела у него пошли неплохо. Жрец храма Земли был доволен им. Юноша умел расположить к себе людей, нередко используя лесть, и это помогало ему. Особенно были довольны им женщины.

В доме он появлялся вечером, и, видя состояние Эскандерии, старался утешать и ее. Он заставлял девушку вспомнить об их детстве, когда они вместе играли, и им было хорошо, и, кажется, она поддалась ему.

Неизвестно, что оказало свое влияние – магические приемы Совиньона, отсутствие сведений о Тамингле или увещевания молодого человека, но девушка стала сомневаться. Она тоже начала думать, что ее жених обманул ее – не устоял, оказавшись в другой среде, среди блистательных особ атлантической элиты.

Время шло, и отсутствие вестей о Тамингле работало против Эскандерии.

Постепенно она вновь стала проявлять интерес к Совиньону. Он приглашал ее на прогулки, они стали даже вместе бывать на людях. Жреца и Меринду очень беспокоило все это, но они ничего не могли поделать.

Как-то вечером Совиньон позвал молодую девушку прогуляться по саду. Был один из чарующих вечеров, когда пели ночные птицы, ветер приносил прохладу с моря, воздух был напоен разными ароматами трав и цветов. Юноша незаметно завлек Эскандерию в их шалаш. Они сели на траву и стали вспоминать свое детство.

– Помнишь о нашем поцелуе перед тем, как я уехал? – спросил Совиньон, осторожно привлекая Эскандерию к себе. – Помнишь, как нам тогда было хорошо?

Девушка не сопротивлялась. Какое-то безразличие охватило ее, она и не помнила, как отдалась ему. И теперь все было серьезно.

– Я люблю тебя, Эскандерия, – сказал ей Совиньон. – Теперь, когда ты моя, я просто обязан на тебе жениться. Ты поверила обещаниям своего троюродного брата, а он обманул тебя. Но я здесь, и я буду с тобой. Ты согласна стать моей женой?

Девушка тяжело вздохнула.

– Наверное, ты прав, Совиньон, – тихо сказала она. – Не напоминай мне больше о Тамингле. Я стану твоей женой.

Они вышли из шалаша и направились к дому.

Совиньон торжествовал. Его план сработал, и цель была достигнута.

В доме все уже спали, и он хотел было пойти с ней в ее комнату, чтобы вместе провести ночь, но Эскандерия его остановила.

– Не сейчас, – сказал она. – Мне нужно побыть одной.

Глава 12

На следующий день, когда Совиньон ушел в храм к своим больным, Эскандерия рассказала обо всем отцу и Меринде. Она сказала, что Совиньон сделал ей предложение. Супруги восприняли ее слова без особой радости.

– Не знаю, что тебе сказать, дочка, – задумчиво сказал жрец. – Не нравится мне все это. Ты была так счастлива, когда мы всем объявили о твоей помолвке с Таминглом. А что теперь люди подумают?

– Мы беспокоимся за тебя, – ласково сказала Меринда. – Уверена ли ты, что поступаешь правильно? Мне кажется, и Совиньон – не тот человек, который сделает тебя счастливой. Ты ведь не любишь его, как Тамингла, а просто ищешь утешения.

– Одно дело – детская дружба, – сказал Инантру. – И совсем другое дело – взрослая самостоятельная жизнь. Вы росли вместе и хорошо ладили, пока были детьми, но неизвестно, как все сложится, если вы поженитесь. Сумеет ли он позаботиться о тебе и о детях, сможет ли защитить тебя от опасностей?

Эскандерия помолчала, а потом тихо произнесла: