Легенды Белого дела

Служебные обязанности отнимали у Дроздовского почти весь день, с восьми утра до половины шестого вечера. Два часа он проводил также в фехтовальном зале, не забывал о верховой езде, стрельбе, велосипеде, увлеченно занимался гиревым спортом и с гордостью сообщал сестре, что «года через два я буду обладать такой силой, которую в наш век редко можно встретить»[129] (двадцатилетний Михаил спокойно выжимал гири весом 3 пуда 7 фунтов, то есть больше 76 килограммов). Подпоручик по-прежнему лелеял мечту юнкерских времен об Академии Генштаба, но уже с учетом новых обстоятельств — в январе 1904 года началась Русско-японская война. Поэтому Дроздовский собирался поступить в академию, сразу же отправиться на фронт, а затем, уже получив боевой опыт, вернуться к учебе. Так и случилось — без труда сдав положенные экзамены, он 4 октября 1904 года был зачислен в академию, а две недели спустя получил перевод в 34-й Восточно-Сибирский стрелковый полк с повышением на один чин — так как переводился из лейб-гвардии в армию.

Боевое крещение поручик Михаил Дроздовский получил 12 января 1905 года. Тогда его полк принял участие в боях у деревень Тутайцзы и Хейгоутай. А два дня спустя у деревни Сумапу поручик был ранен пулей навылет в бедро. Ранение оказалось довольно серьезным, всю жизнь после этого Дроздовский слегка прихрамывал на левую ногу. Но после лечения он вернулся в строй и 18 марта получил 10-ю роту своего полка. После завершения войны он 9 сентября отбыл с Дальневосточного фронта в столицу продолжать образование. Эфес шашки Дроздовского уже украшала первая награда — орден Святой Анны 4-й степени «За храбрость», а первый крест на грудь он получил в конце октября — орден Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом. 18 ноября офицер вернулся в свой лейб-гвардии Волынский полк подпоручиком, а 2 апреля 1906 года был произведен в поручики гвардии.

Возможно, именно боевые награды Дроздовского впервые заставили обратить на него внимание барышню, которая скоро стала его избранницей, — Ольгу Владимировну Евдокимову. Она была младше Михаила на два года и происходила из столичной дворянской семьи. Пара обвенчалась 25 июля 1907 года, и на первых порах в семейной жизни все обстояло вполне благополучно.

Согласно правилам участник боевых действий мог сразу переходить на старший курс академии, сдав соответствующие экзамены, но Михаил Гордеевич вернулся на младший курс. Учеба завершилась 2 мая 1908 года, когда Дроздовский за отличные успехи был произведен в штабс-капитаны. Одновременно с ним академию окончили такие в будущем видные деятели Белого движения, как А. И. Дутов, Д. П. Драценко, П. Н. Шатилов…[130] Отбыв лагерный сбор в Варшавском военном округе, Дроздовский был откомандирован в лейб-гвардии Волынский полк, где на протяжении двух лет командовал ротой, отбывая необходимый ценз.

Двадцать шестого ноября 1910 года офицер покинул Варшаву. Переезд предстоял далекий — в Харбин, в штаб Приамурского военного округа. Генерального штаба капитан Дроздовский был назначен на должность обер-офицера для поручений при этом штабе. Но на Дальнем Востоке довелось прослужить не очень долго — ровно год, затем Дроздовского вернули в Варшаву старшим адъютантом штаба округа. 6 декабря 1911 года он получил свой третий орден — «мирный», без мечей и банта, крест Святой Анны 3-й степени. В 1912-м к нему добавилась медаль «В память 100-летия Отечественной войны 1812 года», в 1913-м — медаль «В память 300-летия царствования Дома Романовых».

Но мирная штабная служба, по всей видимости, тяготила деятельную натуру Михаила Гордеевича. Осенью 1912 года он приложил массу усилий, чтобы отправиться добровольцем на фронт 1-й Балканской войны, но поездка сорвалась. «Я должен сидеть смирно. До каких же пор?»[131] — негодовал офицер. В апреле 1913-го к нему пришло новое увлечение — авиация. Совершив несколько полетов на «Фармане» в качестве пассажира, Дроздовский добился того, что 30 мая его командировали в Севастопольскую офицерскую школу авиации «учиться наблюдениям с аэропланов». «По сему случаю пребываю в телячьем восторге, — писал Дроздовский. — Во всяком случае, большой отдых от гнетущего однообразия моего постоянного бумагомарания <…> летательная перспектива вдохнула в сердце дух живой!»[132]

Во время учебы Дроздовский не только 12 раз летал в качестве наблюдателя, но и учился управлять самолетом, всего проведя в воздухе больше двенадцати часов. Успел он и поучаствовать в боевых стрельбах на броненосце, и выйти в море на подводной лодке, и даже освоить азы водолазного дела. После командировки в Севастополь штабная служба в Варшаве опять показалась невыносимо рутинной. «Завален работой, которая, к слову, опостылела своей бессмысленностью, — делился он с сестрой. — Порою тошно от всего становится. Интересно знать, повернется ли когда-нибудь колесо фортуны?»[133] До начала Великой войны оставалось совсем недолго.