Легенды Белого дела

Любая война становится, помимо всего, проверкой на прочность для офицерского корпуса, экзаменом, за провал которого приходится платить кровью подчиненных, а часто и собственной. С грохотом рушатся карьеры, в мирное время считавшиеся образцовыми, и, наоборот, прекрасно проявляют себя люди, ходившие в «отстающих» или «заурядных». Именно так произошло с Владимиром Зеноновичем Май-Маевским. В общем, обычный полковой командир, каких были десятки, уже в самом начале войны зарекомендовал себя мужественным, хладнокровным и умелым офицером и 28 ноября 1914 года был произведен в генерал-майоры (со старшинством с 28 августа 1914 года) за бои под Равой-Русской и у деревни Забаржи 24–28 августа. Одновременно генерал возглавил 2-ю бригаду 11-й пехотной дивизии. Теперь помимо ставшего для него родным 44-го пехотного Камчатского полка ему подчинялся также 43-й пехотный Охотский. В должности комбрига Май-Маевский прошел почти весь 1915 год, год самых тяжелых испытаний для русской армии во время Великой войны…

Одиннадцатая дивизия входила в состав 11-го армейского корпуса, а тот, в свою очередь, — в 3-ю армию Юго-Западного фронта. Это значит — тяжелейшие бои осени 1914-го, «Великое отступление» лета 1915-го, когда именно на 3-ю армию обрушилась вся мощь шедших в прорыв германских войск Августа фон Макензена. Май-Маевский с честью шел дорогами войны, и лучшее свидетельство тому — его боевые награды. Почти все они приходятся на 1915-й, но две самые почетные — за подвиги, совершенные в первый год войны. Благодаря правилу, согласно которому героические деяния воина, представлявшегося к Георгиевским наградам, описывались подробно, сегодня мы можем узнать, за что именно получил эти знаки отличия Владимир Зенонович. Итак, Георгиевского оружия — шашки с позолоченным эфесом, темляком Георгиевских цветов и миниатюрным крестом Святого Георгия — он был удостоен 11 апреля 1915 года «за то, что с 6 по 22 октября 1914 года, командуя 44-м пехотным Камчатским полком и занимая с полком правый участок позиции корпуса, на правом берегу р. Сана находясь все время под артиллерийским и ружейным огнем противника, отразил все попытки противника к переправе и удержал позицию до конца»[223]. А 20 ноября 1915 года грудь героя украсил скромный белый крест с изображением Святого Великомученика и Победоносца Георгия, поражающего копьем змия, — «за то, что в бою 13 августа 1914 года, состоя командиром 44-го пехотного Камчатского полка и командуя авангардом дивизии, взял с боя переправы у д. Брыкань и сел. Уцышков, а 14 августа отразил упорные атаки противника и, перейдя в энергичное наступление, после ожесточенного боя овладел важным железнодорожным узлом Красне, захватив 8 орудий и 43 зарядных ящика, служа в течение всего боя примером мужества и хладнокровия»[224]. Представляя Май-Маевского к ордену, начдив-11 генерал-лейтенант И. И. Федотов[225] особо подчеркивал, что подвиг его подчиненного «отстоял успехи, достигнутые накануне, не только частями 11-й пехотной дивизии, но и 78-й дивизии», Май-Маевский «был все время на самых опасных местах» и «заложил успех дальнейших дел по преследованию противника, приведшего к быстрому захвату Львова»[226]. Места Георгиевского подвига В. З. Май-Маевского сейчас находятся в Бусском районе Львовской области Украины.

Любопытно также хранящееся в РГВИА свидетельство поручика 44-го пехотного Камчатского полка Николая Владимировича фон Манштейна (сына «дедушки» В. К. Манштейна[227] и родного брата будущего «молодого генерала» В. В. Манштейна[228]): «Во время боя 13 и 14 августа при переправе через реку Буг и взятии железнодорожного узла м. Красне я находился при командире полка Май-Маевском в качестве наблюдателя за полем боя. Командир все время находился в цепи, отдавал распоряжения и своим присутствием под сильным огнем воодушевлял чинов полка, что и привело к быстрому захвату переправы. Стоя на мосту под огнем — опять отдавал приказания наступать вперед, благодаря чему было захвачено много пленных и орудия. С наступлением темноты полк окопался по обеим сторонам железной дороги. 14 августа лично повел дальнейшее наступление на м. Красне, заметил батарею противника, наносившую сильный урон. По его приказанию наша батарея открыла огонь, а Май-Маевский лично корректировал стрельбу так удачно, что батарея противника замолчала, более того, австрийцы не смогли ее снять с позиции за несколько попыток. Май-Маевский повел дальнейшее наступление, с бою была захвачена батарея, передки, зарядные ящики, много пленных, снаряжения и оружия»[229]. Сам же Май-Маевский в подробной реляции с описанием боя 13–14 августа уточнил количество взятых в Красне пленных — 800 и привел цифры потерь своего полка: 3 офицера и 44 нижних чина убитыми, 4 офицера и 199 нижних чинов ранеными, 23 нижних чина пропали без вести[230].