Легенды и мифы Древнего Востока

Еще в 1820 году молодой адвокат Ост-Индской компании Клавдий Джеймс Рич был заворожен видом холмов, возвышавшихся на восточном берегу Тигра. Полагаясь лишь на интуицию и вдохновляясь надеждой, он начал копать на одном из холмов в поисках знаменитой Ниневии, о которой не раз (причем в весьма нелестных выражениях) упоминается в Библии. Рич успел обнаружить несколько десятков глиняных табличек и некоторые другие предметы, но внезапно вспыхнувшая эпидемия холеры оборвала жизнь молодого ученого вскоре после того, как он приступил к раскопкам.

Прошло двадцать лет — и Поль Эмиль Ботта, врач и коллекционер насекомых, новоиспеченный французский консул в Мосуле, тоже заинтересовался загадочными холмами. Так же, как Рич, наугад, на авось он начал раскопки на холме близ деревушки Куюнджик. Четыре месяца нанятые французом арабы работали на облюбованном им холме, однако находки были столь незначительны, что о них даже не стоило сообщать во Францию. А ведь именно под этим холмом скрывался дворец царя Ашшурбанипала!

И вдруг некий араб из местечка Хорсабад рассказал «франку», питающему непонятный интерес к грязным глиняным обломкам, что таких, покрытых непонятными значками, кирпичей в его деревне полным-полно. Их там так много, что из них складывают амбары и печки! Зная склонность местных жителей к цветистым преувеличениям, Ботта не очень-то поверил арабу, но все же послал в Хорсабад своих людей — чем черт не шутит? И черт пошутил со всей основательностью, на какую только способен рогатый лукавец. Спустя неделю один из людей Ботта вернулся с поразительной вестью: они раскопали стены с рисунками, с рельефами, с изображениями диковинных зверей! Немедленно бросив все работы в Куюнджике, Ботта устремился в Хорсабад…

Результаты его трудов оказались такими ошеломляющими, что вскоре он дал телеграмму во Францию, сообщая, что нашел Ниневию, сердце «логовища львов»! Однако это была не Ниневия, а всего лишь ее дальний пригород Дур-Шаррукин, резиденция царя Саргона II. А настоящая Ниневия осталась под холмом у Куюнджика, где Ботта так поспешно свернул раскопки…

И все же открытие первого ассирийского дворца потрясло весь тогдашний ученый мир. Ботта работал в Хорсабаде с 1843 года по 1846-й, преодолевая ожесточенное противодействие местного паши, и его усилия то и дело вознаграждались удивительными находками. Из песка вставали рельефы и скульптуры, появлялись необыкновенные по своей реалистичности рисунки. Охота, война, угон пленных, подсчет отрубленных вражеских голов, пытки, взимание дани, снова охота и вновь война… Суровая и жестокая жизнь самого могущественного народа Древней Месопотамии оживала перед глазами французского исследователя.

Однако вскоре выяснилось, что древний алебастр не выдерживает горячего ветра пустыни. Рисунки на глазах блекли, статуи рассыпались в пыль… Тогда из Парижа на место раскопок срочно откомандировали художника Эжена Наполеона Фландена, который должен был сохранить для человечества то, что Ботта извлекал из-под земли. Бесценность работы Фландена, запечатлевавшего все найденные в Хорсабаде сокровища, вскоре доказало одно печальное событие: первый груз археологических находок, погруженный на плоты, затонул в бурном течении Тигра. Только следующий транспорт, отправленный со всеми мерами предосторожности, благополучно достиг цели, и древности ассирийской земли впервые предстали перед жителями Европы, заняв почетное место в Луврском музее.

По возвращении на родину Ботта издал пятитомное исследование «Памятники Ниневии, открытые и описанные Ботта, измеренные и зарисованные Фланденом». Из пяти томов два полностью посвящались ассирийским надписям.

Но хотя француз тщательно копировал клинописные тексты, расшифровать их он еще не мог. И тут опять пришла пора подхватить эстафету лингвистам.

Вы заметили, что зачастую важнейшие открытия в области лингвистики совершаются неспециалистами? Шампольон был профессором истории, Гротефенд — школьным учителем, Джордж Смит, о котором речь пойдет впереди, — гравером. А Генри Кросвик Раулинсон, внесший неоценимый вклад в дешифровку клинописи, был майором английской армии и политическим агентом в Кандахаре. Этот удивительный человек, ничего не зная о работах Гротефенда и его последователей, самостоятельно расшифровал имена трех персидских царей и пошел еще дальше: прочитал несколько слов, в правильности расшифровки которых, впрочем, сомневался… Кто-то может заявить: «Подумаешь, достижение! Всего-навсего несколько слов, да к тому же, возможно, неправильно прочитанных!» Этому скептику можно посоветовать взять книгу, написанную на китайском языке, и попытаться прочесть в ней хотя бы десяток слов, не пользуясь словарями и не консультируясь с преподавателями кафедры восточных языков… Когда же бедняге наскучит водить пальцем по непонятным значкам, пускай он для разминки попробует повторить то, что Раулинсон проделал на двуглавой скале в районе Бехистуна.