Легенды и мифы мировой истории

Изабелле повезло: Фердинанд оказался прекрасным любовником, то есть думал не только о своем удовольствии. Сначала показал ей, что такое настоящий экстаз, и только потом избавил ее от девства. Недаром прошли уроки любви, преподанные мальчишке на бивуаках всеми этими грудастыми barraganas [172] . И, впервые увидев эту девушку в зале замка Виверо – хоть и на год старше его, но с явно нецелованными губами и дрожащими тонкими пальчиками, он решил, что, несмотря на разницу в значимости их королевств, королем в их браке будет он. Вот чего он совсем не ожидал, так это того, что нецелованная бледненькая девственница окажется такой потрясающе способной ученицей, и после первых же уроков уже и ему будет чему поучиться. Да, в любви – познанию нет предела. Ее самозабвенность в постели, ее одержимость – словно она готова не колеблясь принять смерть теперь же, ее страсть – словно сейчас и есть та самая, последняя ночь… Все это оставляло далеко позади по-крестьянски будничных в любви бивуачных подруг.

Через неделю Каррильо получил от Энрике письмо, в котором король выражал искреннюю надежду, что новобрачные будут теперь гореть в аду. И без обиняков объяснял, почему. Епископ не решался показать Изабелле или Фердинанду послание Энрике, пока не пришло еще одно послание из Рима – Фердинанду, от самого папы. Ужас обуял Фердинанда при одной мысли о неизбежных теперь муках ада. Их брак был – недействителен! Да что там «недействителен»! Он греховен в самой последней и тяжкой степени! За этим вполне могло последовать отлучение от Церкви.

Каррильо стоял с письмом папы в руке и смотрел, как Фердинанд крушит все, что попадалось под руку в покоях замка Виверо, где они проводили с Изабеллой медовый месяц. Как же можно было так опозорить не только его, но и эту чистую, почти святую девушку! Она ежедневно ходит на исповеди и мессы, а в воскресенье – дважды! Да она наложит на себя руки от одной мысли об адском пламени! И она – бросит его! Уйдет в монастырь замаливать их общий грех, и он никогда больше ее не увидит! А как все начиналось! И теперь – всему конец!

Каррильо не мешал буйству семнадцатилетнего принца и только молил Бога, чтобы мальчик скорее понял, что грех грехом, а политика – политикой. И средства, которые приходится порой использовать, как бы это сказать помягче… И еще молил старый епископ, чтобы не обнаружилось его собственное участие в этом деле.

Епископ сам объявил ужасную новость Изабелле. Она взяла письмо папы, увидела в нем все главные слова – «consanguineus», «inritum», «incestus» [173] – отдала обратно. Смертельно побледнела. И попросила позвать Фердинанда. Каррильо тактично вышел, оставив письмо на столе.

Принц с испугом смотрел на жену – смертельно бледную, растерянную, уничтоженную.

И вдруг на его глазах в ней стала происходить перемена. Губы сжались, взгляд стал темнее, строже.

Она подошла к нему. Совсем близко. И неожиданно нежно и страстно коснулась губами его губ. Юный муж был ошеломлен. Он ожидал истерики, слез, а она… улыбнулась.

– Нас соединил Тот, кто выше папы, – сказала его молодая жена с непреклонной решительностью, какой он в ней и не подозревал. И тогда Фердинанд понял: сильнее – она.

Так они и жили в грехе и в грехе родили дочь Исабель. Только тогда, когда папой стал Сикст VI, дело Фердинанда и Изабеллы было рассмотрено вновь. И булла, делавшая их брак законным, наконец издана.