Легенды и мифы Невского проспекта

Напротив «Дома Пиковой дамы», на углу Малой Морской и Гороховой улиц, стоит огромный доходный дом Ф.И. Ротина, дошедший до нас в несколько измененном виде. В 1833 году его надстроил архитектор Г.А. Боссе, а затем, в 1875–1877 годах, перестроил И.П. Маас. В начале XX века в нем находился знаменитый на весь Петербург ресторан «Вена». Если судить по вышедшему в 1913 году юбилейному изданию «Десятилетие ресторана „Вена“», то биография знаменитого ресторана началась только в 1903 году, а общегородская слава – с торжественной молитвы, прочитанной по случаю открытия ресторана самим Иоанном Кронштадтским. Такого благословения заслуживали не многие заведения подобного рода. Однако историкам Петербурга известно, что ресторан под таким названием уже упоминался в петербургских газетах еще в 1875 году. Более того, задолго до этого, во второй четверти XIX века, в доме № 13/8 по Малой Морской улице находился трактир с тем же названием – «Вена». Остается только предположить, что владельцы ресторана, о котором мы говорим, по какой-то нам неизвестной причине не пожелали считать себя правопреемниками тех давних не очень представительских петербургских «Вен».

Новая «Вена» славилась своими сравнительно дешевыми обедами и отсутствием музыки. Это выгодно отличало ее от низкопробных кафешантанов. «Вену» любили посещать поэты, художники, актеры. Здесь бывали Александр Блок, Андрей Белый, Александр Куприн, Николай Агнивцев и многие другие писатели и журналисты. Главный редактор «Сатирикона» Аркадий Аверченко, живший поблизости, проводил здесь даже редакционные совещания, на которых обязаны были присутствовать все члены редколлегии. «Быть причастным к литературе и не побывать в „Вене“ – все равно, что быть в Риме и не увидеть папы Римского», – говорили в Петербурге, а годы наивысшей популярности ресторана в начале XX века называли «Венским периодом русской литературы».

Впрочем, судя по анекдотам той поры, в «Вене» не только работали. «Куда можно в Петербурге пойти с женой?» – «В „Вену“». – «А не с женой?» – «В „Вену“, но в отдельный кабинет».

В «Вене» три девицы —
Veni, vidi, vici.

Для питерской творческой интеллигенции, воспитанной на античной культуре, перевод не требовался: «Вэни, види, вицы» означает «Пришел, увидел, победил». Так отчитался римскому сенату Гай Юлий Цезарь после победы над понтийским царем Фарнаком. Другой, потайной смысл этой изощренной рифмованной игры латинских и русских слов предназначался только для рафинированного слуха постоянных посетителей «Вены» – этого своеобразного мужского клуба питерской богемы, вход в который добропорядочным дамам и преданным женам был заказан.

По воспоминаниям петербуржцев, «Вена» отличалась еще и своими своеобразными традициями. Так, владелец «Вены» Иван Сергеевич Соколов ввел обычай брать у посетителей своего заведения автографы, которые в ресторанном обиходе назывались «Венскими виршами». Это были эпиграммы, пародии, посвящения, приветствия, тосты и прочие искрометные экспромты. И хотя многие из записей не были стихотворными, все они подписывались именами, достойными украсить историю петербургской культуры. Эти экспромты становились известными петербургской публике благодаря тому, что Соколов многие из них бережно оформлял в рамы, размещал на стенах и специальных стендах в своем заведении, а затем и публиковал в печати. Вот только два из них:

«Если ты трубочист – лезь на крышу, пожарный – стой на каланче, литератор или журналист – ступай в „Вену“».

«Чем отличаются заседания в ресторане „Вена“ от заседаний Венского конгресса?» – «Тем, что из заседаний в ресторане „Вена“ всегда уходят сытыми».

Постоянные посетители «Вены» называли ресторан «Венским справочным бюро». Здесь «вкривь и вкось» разбирались все газетные сообщения, политические скандалы, театральные постановки, художественные выставки, закулисные сплетни и редакционные тайны.

История Малой Морской улицы была бы неполной без упоминания дома № 17, связанного с именем Николая Васильевича Гоголя. В этом доме он жил с 1833 по 1836 год. При Гоголе адрес дома был иным. По принятой тогда в Петербурге сквозной нумерации у него был № 97 2-й Адмиралтейской части. Дом принадлежал придворному музыканту Анри Ле Пену, или по-русски Лепену. В 1902 году, в год 50-летия со дня смерти писателя, на доме была установлена мемориальная доска, выполненная, как утверждают некоторые литературные источники, по проекту скульптора В.П. Крейтана.