Легенды и мифы о звездах и созвездиях. Мерцанье мириадов звезд…

Едва молвил Феб эти слова, Фаэтон стал просить у него на один день запряженную крылоногими конями колесницу, в которой Солнце объезжает мир. Раскаялся Феб в своей клятве. Трижды, четырежды качнув головой, он сказал:

– Это единственное, в чем я бы отказал тебе. Не по годам тебе и не по силам править моей колесницей. Твой удел – человеческий. Ты же хочешь того, что не дано и богам. Даже Зевс, кому послушны громы, не правит крылоногими моими конями – а кто более могуч, чем он, в этом мире? Ты думаешь, что просишь о великой чести. Увы! Кары жаждешь ты в дар, утомительной тяжкой работы. Сначала мой путь идет круто вверх и с трудом поднимаются кони. Потом по таким высотам проходит дорога, что сердце сжимается, когда я смотрю вниз, на Землю, потом обрывается вниз. Когда осторожно спускаются кони, морские боги с опаской смотрят из волн: не сорвался бы я в эту пропасть. Там, в вершине неба – страшный водоворот крутит громаду пространства и увлекает звезды. Лишь я могу противостоять его натиску и идти навстречу потоку. Вот ты в колеснице – куда направишь ее? Что если вращенье колес отнесет тебя к вершине оси? Ты думаешь, что сможешь проехать по цитаделям богов. Увы! Твой путь пройдет через логова страшных чудовищ – восходящего задом наперед Тельца, Стрельца с вечно натянутым луком, кривых клешней Скорпиона и Рака. Страшась их пламени, кони едва подчиняются поводьям. Послушай меня, родной, откажись от этой затеи. Смотри, сколько прекрасного в мире. Ты будешь владеть, чем захочешь, клянусь тебе водами священных рек подземного царства.

Но Фаэтону хотелось почувствовать себя могущественным, и он стоял на своем.

Тяжко вздохнув, Феб повел сына к дару Вулкана – своей колеснице. Пока Фаэтон любовался блеском золота и серебра, игрой хризолитов, украшавших повозку, Аврора, богиня утренней зари, зажгла на востоке красные факелы. Розовым светом наполнился двор. Помчалась прочь стая летучих звезд, гонимая утренним светочем, исчез рог вспугнутой зарей Луны, облик неба преобразился. Феб приказал Часам запрячь коней в колесницу и, склонившись к сыну, сказал:

– Запомни: тебя не должны привлекать пять прямых кругов. Скачи вдоль того, что идет наклонно в пределах трех других. Страшись полюсов, не отклоняйся ни влево, к Жертвеннику, ни вправо, к Дракону – правь между ними. Не поднимайся вверх – сожжешь высокое небо; опустишься вниз – зажжешь пожар на Земле. Держись середины. Остальное вручаю Судьбе. И пусть ты увидишь все, но светить тебе я не буду.

И могущественный Феб возложил на голову сына свой лучезарный венец. И добавил:

– Мы не властны задерживаться дольше. Ночь достигла владений Геспера, вечернего светила. Поезжай!

Легко вскочил юноша в колесницу, взял в руки поводья – и кони помчались дорогой, которой следовали с тех пор, как положено было начало миру.

Но кони, не чувствуя тяжести Солнца в повозке, раскачивали и швыряли ее в разные стороны, как щепку по волнам буйствующего океана.

И свет проник в запретные места. Впервые вздрогнул под теплым лучом Дракон и сумеречный Волопас, разогрелись в чуждом им жаре ледяные Медведицы. Фаэтон хотел придержать коней, но ему не хватило сил.

Он глянул вниз и обомлел – деревья озарены были неведомым доселе холодным светом. Но большая часть пути была уже пройдена. А на закате его ждала Меропа, дочь титана Атланта, скрывающаяся от позора, что полюбила смертного человека.

А за ней его ослепил яркий свет. Но впереди еще много чего его ожидало.

А когда перед ним возник чудовищный огненный Скорпион с изогнутыми клешнями, Фаэтон в ужасе выпустил поводья из рук и кони сошли с привычной дороги. Они бросились вверх – и непривыкшие к пламени звезды вспыхивали и гасли, превращаясь в золу. Потом кони ринулись вниз – и на Земле все озарилось огнем. Горели горы, таяли льды, кипели, иссыхали моря. Метались, ища спасенья, птицы, звери, рыбы, люди. Тогда Мать-Земля заговорила, обратясь к владыке Олимпа:

– Чего ты ждешь, царь богов? Или ты хочешь, чтобы погибло все, что я с таким трудом создаю – деревья, травы, плоды, звери, птицы? И ты дашь жизни исчезнуть? Допустишь, чтоб мир вновь канул в Хаос? Почему твой огонь не остановит пламя пожара? Пусть твоя молния положит конец беззаконному бегу повозки и вновь наступит порядок.

Зевс взял в правую руку копье. Молния вырвалась из тяжелых туч и ударила в колесницу. Колесница разбилась. Кони в страхе разлетелись, и Фаэтон, все еще сияя багрянцем солнечного венца, стал падать вниз. Он упал в реку Эридан (река По), но надолго остался в воздухе огненный след.

Узнав о беде, Климена с дочерьми – сестрами Фаэтона, пришла к Эридану. Там девушки с горя превратились в лиственницы, но до сих пор в шелесте их хвои слышен плач по погибшему брату, и до сих пор их слезы – прозрачный янтарь – находят люди в воде.

Живущие в тех местах лигуры (древний народ) в память о Фаэтоне справляют странный обряд, надевая на головы длинные, до плеч падающие перья, которые красноватым цветом напоминают пламя венца Фаэтона.

Феб, потрясенный гибелью сына, в горе и гневе воскликнул: