Легенды и предания древней Индии

Гариб запротестовал: труд сандальщика – честный труд, а прикидываться астрологом – мошенничество. Не хочет же она, в самом деле, чтобы он стал вором?

Но все его доводы разбились об упрямство Ситары. Она снова начала всхлипывать и утверждать, что муж не любит ее, опять пригрозила, что вернется к матери. Мешка золотых монет не хватит даже, чтобы купить один рубин, а ей хочется иметь приличные украшения.

– А если ты совсем не любишь меня, – заявила, наконец, Ситара, – пожалуйста, найди какую-нибудь девицу, пусть она занимается домашним хозяйством, а я ухожу.

Наконец Гариб сдался.

На следующее утро перед палаткой Гариба собралась толпа куда большая, чем накануне, но никто не ругался и не кричал. Люди встретили Гариба почтительным молчанием и поклонились ему. Они держались от палатки на некотором расстоянии и взирали на новоявленного астролога с немым восхищением, ибо история с рубином уже успела стать всеобщим достоянием и слава о новом астрологе разлетелась по всему городу. Жители Биджапура на все лады превозносили добродетель Гариба, хотя у каждого была своя версия истории о пропавшем рубине.

– Точно вам говорю, – заявил продавец кукол, – Гариб Всевидящий сверился со своими книгами и при помощи астролябии определил положение Сатурна. И эта далекая планета открыла ему точное местонахождение потерянного рубина. Сорока спрятала его под деревом в саду ювелира.

Тем временем торговец зерном рассказывал старьевщику другую историю: Гарибу вовсе не нужно было лезть в книги, он наизусть знал положение звезд, а рубин нашел при помощи медитации.

– А способностью к медитации, – прибавил торговец, – он был наделен во сне. Кстати, рубин нашли в банке с вареньем, куда его случайно засунул сам ювелир.

– Стоило Гарибу взглянуть на гороскоп ювелира, – говорил красильщик, – и он тотчас сказал, что рубин спрятан в мышиной норе. Еще он посоветовал Ладду Сингху каждый раз перед полнолунием съедать луковицу, чтобы избежать подобных проблем в будущем.

И случилось так, что как раз в это время по рыночной площади проносили паланкин супруги богатейшего торговца Биджапура.

– Кто такой этот Гариб? – спросила она у своей служанки. – Ступай и выясни, почему все говорят о нем.

Вскоре служанка вернулась и рассказала своей госпоже историю о пропавшем рубине и еще о сотне чудесных открытий, которые Гариб, разумеется, не совершал. Жена торговца немедленно покинула свой паланкин и, отпустив служанку и носильщиков, стала пробираться к палатке Гариба, локтями прокладывая себе путь в толпе.

Здесь она, закрыв лицо покрывалом, обратилась к Гарибу, назвав его «защитником несчастных», и попросила о помощи.

– У меня очень ревнивый муж, – сказала она, – и если он заметит, что на мне нет изумрудного ожерелья, подаренного им прошлым вечером, он сделает мою жизнь невыносимой.

– Обман, – пробормотал Гариб, не глядя на женщину, – я не астролог, а обманщик, мошенник.

Услышав слово «обман», жена торговца разразилась слезами и призналась, что вовсе не так добродетельна, как кажется, и вполне заслуживает наказания. Но что же ей делать? Она не дарила ожерелья бедному, но красивому поклоннику. Оно было на ее шее еще час назад, когда женщина вышла из дома, чтобы искупаться в реке. А теперь оно пропало. Если она вернется домой без драгоценного украшения, супруг наверняка решит, что жена подарила его одному из своих многочисленных воздыхателей.

Гариб был тронут ее отчаянием. Но чем он мог помочь бедной женщине? Он печально посмотрел на нее и вдруг вскочил на ноги с криком:

– О боже! Посмотрите на эту дыру!

Он заметил, что, хотя лицо женщины было закрыто покрывалом, ее сари разорвалось от талии до подола: это случилось, когда она пробиралась сквозь толпу. «Будь здесь ее муж, – подумал Гариб, – он бы убил меня на месте. А Ситара просто откусила бы мне голову, если бы увидела такую посетительницу в моей палатке».

Без лишних слов Гариб поспешил набросить на плечи клиентки свой плащ, расшитый знаками зодиака, и прошептал:

– Ради всего святого, обратите внимание на дыру. Поспешите!

Эти слова поразили женщину до такой степени, что она бросилась прочь.

При виде ее стремительно удаляющейся фигуры Гариб ощутил огромное облегчение. Но длилось оно недолго. Как он объяснит Ситаре исчезновение своего плаща?

– Разве поймет она, что я отдал плащ женщине, чтобы прикрыть ее наготу? – говорил сам себе Гариб. – Вряд ли. Ведь однажды она запретила мне делать сандалии для женщины, чьи ножки были изящнее, чем ее. Жена наверняка устроит сцену, хуже того – она вполне может отправиться в дом торговца и закатить там скандал. Обвинение в самозванстве и мошенничестве ничто по сравнению со скандалом, в котором к тому же замешан ревнивый муж.

Тут ему в голову пришла еще одна мысль, от которой его затрясло, словно от лихорадки.

– А что, если торговец обвинит меня в краже ожерелья его супруги? – содрогнулся Гариб.

От всех этих размышлений у него заболела голова, и он закрыл глаза.