Легенды Инвалидной улицы

Одним словом, красивые люди жили на нашей улице. Таких здоровых и сильных, как у нас, еще можно было найти кое-где, но таких красивых — — тут уж, как говорится, извини-подвинься. Поэтому так охотились сваты за нашими девицами на выданье. Сами чужие парни соваться к нам не смели — была прямая перспектива уйти с Инвалидной улицы действительно инвалидами.

Если уж мы заговорили о красоте, то за примером, как говорится, не нужно далеко идти. Моя тетя Рива, когда была еще ребенком — было это очень давно, во времена русско-японской войны, так поразила своей красотой одну бездетную семью царского офицера, что этот самый ваше превосходительство, среди бела дня прикатил на нашу улицу со своей женой в лакированной коляске с лакеем сзади и просто-напросто украл тетю Риву, чтобы ее удочерить.

На другой улице такой номер еще мог пройти. Но не на Инвалидной.

Мой дед, плотник Шая, прослышав об этом и, невзирая на то, что у него было одиннадцать детей, и, казалось бы, можно не так огорчаться, если пропал один, побежал догонять офицера и догнал эту коляску, запряженную чистокровным английским рысаком. Мой дед обогнал рысака, заскочил коню со стороны морды, схватил за повод и хотел остановить. Но конь был чистых кровей, и если уже взял разбег, остановить его — не шутка. И тогда дед хлопнул его между глаз и свалил наповал. Он убил коня, которому цена была многие тысячи рублей и не в нынешних бумажках, а в царских золотых монетах. Рассказывают, что его превосходительство, укравшее тетю Риву, чтоб удочерить, так побледнел, а его жена упала в такой глубокий обморок, что дед Шая молча, без единого слова взял своего ребенка из коляски, дал тете Риве еще подзатыльника за то, что дала себя украсть, и был, как говорится, таков, А за чистокровного английского рысака не уплатил ни копейки. Его превосходительство само замяло это неприятное дело.

В нашей семье с тех пор, вот уже более полувека, когда ссорятся с кем-нибудь чужим или просто хотят показать, что и мы не лыком шиты, обязательно вспоминают этот случай.

— И вы это нам говорите?

Или:

— И вы нам хотите что-нибудь доказать? Да знаете ли вы, что нашу Риву, еще в мирное время, до революции, сам его превосходительство царский генерал (генерал, как вы понимаете, звучит лучше, чем офицер, и тут нет никакого обмана, потому что и тот и другой — военные) хотел украсть и удочерить. И когда этот номер у него не прошел, с горя стал пить и повесился. А вы нам говорите.

Теперь вы, надеюсь, понимаете, какие красивые люди жили на Инвалидной улице.

А все потому, что у всех, за исключением пришлых, на нашей улице были светлые глаза. Серые, голубые, синие, даже зеленые, даже с рыжинкой, как спелый крыжовник. Но, Боже упаси! — чтоб коричневые или черные. Тогда сразу ясно — не наш человек.

Балагула Нэях Марголин, который из всей мировой литературы прочитал только популярную брошюру о великом садоводе Иване Мичурине, потому что у Нэяха Марголина у самого был сад и он по методу Мичурина скрещивал на одном дереве разные сорта яблок, из чего почти всегда ничего не получалось, так вот этот самый Нэях Марголин так определил породу обитателей Инвалидной улицы:

— Здесь живут евреи мичуринского сорта, правда, горькие на вкус. Как говорится, укусишь — подавишься.

Мой друг детства Берэлэ Мац был плодом неудачного скрещивания. Мало того, что он был очень маленьким и почти не рос, как деревья в саду у Нэяха Марголина, он был брюнет, и черными волосами зарос у него даже весь лоб, оставив очень узенький просвет над бровями, для определения умственных способностей. И хоть его всегда стригли наголо под машинку «ноль», он все равно оставался брюнетом в шумной белоголовой ораве Инвалидной улицы.

Но Берэлэ Мац зато имел такие глаза, что с ним никто не мог сравниться. Один глаз — светлый, зеленый, одним словом, наш глаз, а другой — коричневый, карий, как спелая вишня, явно из другого сада, то есть улицы.

По этому поводу у нас было много толков. Женщины, вздыхая и качая головами, пришли к выводу, что это результат дурной болезни, которую подхватил когда-то его непутевый предок. Может быть, сто лет тому назад. Или двести. Масло всегда всплывает наверх рано или поздно. Хоть по советским законам сын не отвечает за отца и тем более за прадеда. И жалели Берэлэ Маца, как инвалида.

Я считаю это чистейшей клеветой. Мало ли какую гадость люди могут придумать. Не от нас это повелось. Скажем, у соседа подохла корова. Казалось бы, не своя, чужая, а все равно приятно. Так и с Берэлэ Мац.

Не нужно быть большим умником, чтоб определить причину появления разных глаз у него. Все очень просто. Отец Берэлэ — грузчик с мельницы Эле-Хаим Мац — с нашей улицы. Отсюда один глаз. Тот, который зеленый. А взял он в жены чужую женщину, низенькую, черноволосую, с заросшим лбом. Отсюда, как вы сами понимаете, второй глаз. И все остальные неприятности, такие, как маленький рост, отсутствие лба и темные корни волос, даже когда их стригли наголо.