Легенды Ицкарона. Сказка о пропавшей жрице (СИ)

Пока Эни парковал фургон, и пока мы переносились поближе к месту действия, к ароматам полевых цветов прибавилась дымная костровая нотка. Это сразу чрезвычайно упростило ситуацию: времени на то, чтобы попытаться проникновенными речами убедить собравшихся не устраивать аутодафе, у нас не осталось. Приходилось действовать, причем действовать быстро.

— План такой: я беру на себя атайцев, — шепнула я, — а ты ее освобождаешь. Все, я пошла.

Возражений я не услышала. То ли потому, что их не было — а какие тут могли быть возражения? — то ли потому, что слишком быстро начала действовать. Но меня будто кто-то в спину толкал и торопил.

— А ну-ка быстро прекратили! — крикнула я, выбегая к костру.

Я не ожидала, что меня послушают. Они и не послушали. Вместо этого на меня напали. Вернее сказать, не напали, а напал. Атаец, тот, что выступал перед толпой, выхватил из ножен кривой меч и заступил мне дорогу. Судя по всему, он был тут за старшего, двое других, сильно моложе — лет шестнадцати-восемнадцати на вид — вероятно, были его учениками. Первым их побуждением было поспешить на помощь своему наставнику, но он крикнул им, что они не должны вмешиваться в нашу схватку, что они должны сторожить ведьму, и что он справится со мною сам. Ну-ну, это мы еще посмотрим, как он справится. Однако мне такой поворот не очень-то понравился: я обещала Эни отвлечь Атайцев на себя, а отвлекся только один. Нехорошо получилось, сможет ли он пробиться к ведьме, когда ему будут активно мешать?

Хрисаора встретилась с изогнутым широким мечом атайца, и я быстро убедилась, что беспокоиться мне сейчас надо в первую очередь за себя — противник мне достался очень непростой. Вообще, он мне Маму напомнил. Не внешне, конечно, внешне — ничего схожего: роста хоть и повыше среднего, но в плечах узковат, ноги чуть коротковаты, зато руки несколько длиннее нормы, глаза — раскосые, как у всех катайцев, черные, блестящие, брови — тонкие, но густые, волосы — цвета вороньего крыла, вероятно, очень длинные, но собраны в аккуратную прическу с высокой шишкой на затылке и длинной косой из нее выходящей. Молод еще — лет тридцать на вид, лицо овальное, красивое такое, скулы острые, губы тонкие, нос прямой, хотя и немного плоский. Схожесть его с сэром Джаем заключалась в том, как он двигался, как смотрел, как держал меч. Движения его были скупы и расчетливы, никакой показушности, какой грешит, к примеру, Эни. Вместе с тем они были еще и красивы — так двигается опасная, уверенная в своем яде кобра. Плавно, спокойно и даже расслабленно. Но за этой расслабленностью пряталось неординарное мастерство, какое не приобретешь за два-три урока у заезжего учителя фехтования. Чтобы так двигаться, надо начинать тренироваться с мечом с самого детства и заниматься каждый день. А еще очень желателен природный талант.

Он не стал тратить время на то, чтобы прощупать меня, а вместо этого сразу пошел в атаку. Удары были очень опасные — сильные и нереально быстрые, но я, конечно, их парировала — Соня эр Нурани, знаете ли, тоже не бальными танцами с детства занималась. Я ответила, не сдерживая себя; теперь уже атаец парировал, причем очень четко и чисто. Красавец! Я бы с большим удовольствием и интересом понаблюдала со стороны за тем, как он работает мечом; приятно, знаете ли, видеть профессионала за любимым делом. Однако в этот раз мне досталась другая роль, и роль эта была не слишком завидна.

Следующие несколько его атак показали мне, что я в большой опасности: пока что я могла защитить себя, но сколько я смогу простоять против такого мастера? Его, определено, кто-то поддерживал, так же как меня в Ицкароне поддерживал Нуран. Собственно, гадать, кто именно накачивал его своей силой, не приходилось — тут, в Катае, есть только один бог, причем бог очень сильный. Так что рассчитывать на то, что я могу взять его жреца измором, было глупо. Физической силой он мне не уступал. Скоростью — пожалуй, тоже. Конечно, у меня есть еще один, главный козырь в рукаве, но я не торопилась его предъявлять — трансформация собственного тела отнимает много сил, которые сейчас разумнее было потратить на оборону, пока Эни освобождает ведьму.

Кстати, а что Эни? Я быстро оглянулась. А Эни молодец: успел справиться с одним из атайцев-учеников — юноша в синем кэси лежал на земле без сознания, причем меч Эни по-прежнему находился в ножнах. Голыми руками он его что ли оглушил? Не поплатился бы он за свою нелюбовь к оружию! Второй ученик-атаец стоял против моего спутника шагах в трех, сжимая тяжелый боевой посох с бронзовым набалдашником в виде полумесяца, и готовился броситься в атаку, а Эни, склонив голову на левое плечо задумчиво его рассматривал.

— Слушай, а у тебя шнурок развязался, — услышала я слова Эни, адресованные своему противнику, к слову сказать, босому.