Легенды нашего края. Люди Падающей Воды

Когда заканчивался траур природы, и тёплые ветры гнали зиму вон, слезился снег под лучами солнца, маревом застилая горизонт. Вскрывались реки и озёра, слепящим блеском приветствуя небеса. И вот уже рождались волны там, где ледяная пустошь была, и, разгоняясь на просторе, набирали мощь, вскипали пенной гривой – без устали мыли прибрежные камни и камыши. Рыба играла, радуясь солнцу. Птицы вернулись с южного отдыха и сразу же за семейные хлопоты принялись. А меж озёр в замшелых горах липы распустились с клёнами, острый дух разносила сосна. Пчёлы проснулись. В поймы рек вернулись мамонты и такие же лохматые носороги. На склонах гор паслись олени. Бизоны, лошади и сайгаки в степях находили корм. Пещерный лев с пещерным медведем, рёвом оглашая окрестности, спорили из-за жилья.

Безумная борьба за жизнь всего живого опять началась!

Вслед за животными в край благословенный ступил разумный человек. Шёл он вооружённый палицей, каменным ножом и копьём с кремневым наконечником, но главным оружием и товарищем был, конечно, огонь – его добывали искрой из камня. Шёл не один, а с целой ватагой таких же охотников и собирателей съедобных корней, ягод, плодов. Охотились на животных всем скопом – загоняя стада на обрывистые берега или копая в узких местах западни. Жилища строили из бересты, шкур, веток и травы – однолетние шалаши, потому что были кочевниками и называли себя людьми, выбрав в тотемы животных.

Однажды охотники племени Серых Волков у водопада в горе пустующую пещеру нашли себе – в ней лишь глиняный истукан с фигурой горбатого карлика стоял у стены. Хозяин – решили люди и, поднеся ему дары, попросили разрешения остаться.

Глиняный идол молчал….

Всё лето жило племя в утробе горы вблизи водопада – ловили рыбу, били животных, из шкур которых шили одежду и не забывали каждый раз, возвращаясь с охоты, мазать брюхо истукана кровью, чтобы удача с ними была. Она сопутствовала им всегда – в погоне за мамонтом, в охоте на зубра, в поисках пчёл в дуплах. Не повезло лишь одному Шурханше – копытом лось разбил ему ногу. Стал бесполезным он на охоте, сидел в пещере и мастерил каменные ножи.

Когда север дыхнул зимою, и потянулись стада на юг, ему сказали:

– Мы не возьмём тебя с собою, а сам ты не сможешь идти – придётся остаться здесь, Шурханша. Пищи для костра хватит – ты не замёрзнешь, но о своей пище Хозяину пещеры молись.

Племя ушло. В пещере остались искалеченный охотник и мать его, старая Рогоза.

– Мне не дойти в край высокого солнца, – объяснила она. – Буду с тобой здесь умирать.

– Может, попробуешь съедобных корней где-нибудь в поле накопать.

– Что толку? – отвечала мать. – Нам не перезимовать. Закрой глаза и лежи. Чувствуешь, как остывают ноги? Это не страшно, сын мой, усни. Смерть подкрадётся – ты не почувствуешь, как улетит душа в Долину Вечной Охоты, где не бывает голода, где все мы когда-нибудь соберёмся.

– Я чувствую холод, я чувствую голод, я не хочу умирать. Найди мне костыль, я сам попробую пищу добыть.

– Смерть – это мгновение жизни. Был ты в ней мужественным и сильным – что же сейчас щенком заскулил?

– Я не щенок, – возразил охотник. – Я ещё чувствую в себе силы с медведем сразиться и его жизнь отнять.

– Ну-ну, – покачала головой мать. – Иди, накорми собой медведя.

В куче хвороста он нашёл палку годную для костыля. Палицу взял и поковылял на охоту, но остановился у входа – за ним белой от снега лежала земля. Вьюги с метелями там песни пели, где раньше поля зеленели. Голыми стояли деревья. Пусто в округе – ни следов, ни зверья.

– Ты права, – Шурханша вернулся к костру. – Нам не выжить.

Но муки голода не дают покоя – приполз охотник к глиняному истукану и начал молиться:

– О, Хозяин пещеры, помоги! Не дай нам с матерью погибнуть – чудо сотвори. А я тебе, если встану на ноги, каждый день буду брюхо мазать жертвенной кровью ….

Прижался и стал слизывать засохшую кровь с живота глиняного истукана.

Мрак через вход заполз в пещеру – сузил её до маленького круга у костра. В нём спокойно лежала умирающая Рогоза, а рядом метался Шурханша с распухшим коленом. То ли бредил он, то ли грезил – голос услышал под сводом пещеры.

– Своими молитвами ты разбудил меня, охотник, от тысячелетнего сна – теперь я снова Бурунша. Проси чего хочешь.

– Жизни прошу себе и матери.

– Пока живёте, потом умрёте – ничто не вечно под луной.

– Тогда прошу тебя, о, Великий Бурунша, рану мою исцели – всё остальное, если встану на ноги, сам добуду и о тебе не забуду.

– Я могу вернуть тебе силы и здоровье.

– Так что же ты медлишь?

– Ты сам лежишь. Вставай, бери палицу – убей эту женщину и съешь её.

– Это мать моя, о Великий Бурунша!

– Так чего же ты хочешь от меня? Я подсказал тебе путь к спасению. Не нравится – умирай.

Холодом потянуло от входа, Шурханша голову приподнял.

– Мама, ты спишь?

Поднялся и на рубиновые угли положил сухие ветки.

– Сон приснился, будто глиняный идол ожил и со мной говорил. Ты меня слышишь?

Рогоза:

– Слышу пока, но смерть на подходе – ни ног, ни рук не чую уже. Так что идол?

– Спасенье во сне предлагал.

– Ну, так засни и спасайся.