Легенды о героях и злодеях

– Не смей к ним прикасаться даже пальцем! Если хотя бы волос упадет с их головы, я тебя из-под земли достану! – рыкнул Прохор и кинулся на безликого, но тот не испугался и просто взмахнул рукой. Воздух словно загустел, и нападавший наткнулся на невидимую преграду.

– Кто ты есть? – спросил безликий.

– Я – это я! – воскликнул Прохор. – Я – Правитель Серединных Земель!

– Да неужто?! – удивился тот. – Как ты можешь быть кем-то, если тебя нет?

– Я есть!

Человек в плаще усмехнулся.

– Думаешь? – и он указал на воду. – Посмотри вниз. Что ты видишь?

Прохор подошел к краю причала и опустил взгляд на воду, на покрытой рябью поверхности которой покачивались звезды, диск луны и облака. Но не увидел себя. Его отражение бесследно пропало. Вот что его насторожило в лавке бакалейщика, когда рассматривал витрину!

– Этого не может быть… – Он испуганно посмотрел на того, кто звался королем, потом перевел взгляд на стражников, стоящих позади, и вновь посмотрел на воду. – Но твоего отражения там тоже нет…

– А вот это мы сейчас исправим, – безликий кивнул, и в тот же миг гвардейцы протопали по причалу и схватили Прохора. – Им станешь ты.

– Но… Но это невозможно! – крикнул опешивший пленник. – Подожди!

Король Фрэд усмехнулся.

– Я не могу ждать, слишком много сил и времени потрачено на подготовку. Знал бы ты, чего мне стоило попасть в этот мир и изменить его! А что касается моей внешности… Я выгляжу так, как мое отражение, и наоборот, следовательно, будет так: я – это ты, а ты – это я, – после этих слов Прохора связали по рукам и ногам и сунули в мешок. – Ничего личного, просто по ту сторону зеркальной глади всегда должен кто-то быть. Теперь твоя очередь.

Он вздохнул, подтащил мешок, из которого доносилось мычание, к краю причала и ногой столкнул его вниз. Темные воды сомкнулись над жертвой своего собственного отражения, которое в это самое мгновение обрело своё лицо. Лицо того, кто сейчас шел ко дну.

Фрэд Безликий превратился в Прохора Единственного.

Холодная вода сковывала члены, а тяжелый камень, притороченный к мешку, тянул его на дно. Прохор извивался, как уж, и ему наконец-то удалось освободиться от пут, что связывали запястья, потом веревки упали и с лодыжек.

Собрав волю в кулак, он предпринял последнее усилие и ему, наконец, удалось порвать ткань и вырваться из плена. Сапоги набрали воды, и от них пришлось избавиться. Над головой виднелось размытое желтое пятно. Это – жизнь, вот она, рукой подать, но легкие Прохора уже буквально разрывались от желания насытиться холодным воздухом. Пересилить его королю не удалось, и он инстинктивно сделал вдох, захлебываясь мутной речной водой. Когда сознание покидало Прохора, последнее, что он увидел, была чья-то рука, которая схватила его за грудки и выдернула из воды.29

Глава тринадцатая

Прохор отчаянно замахал руками и открыл глаза, тяжело дыша.

– Ну, ты и горазд спать, Ваше Величество! – Король ошарашено взирал на широкую улыбку Михася. – Рассвело уже. Домой пора!

Рядом на корточки присел Рене, подбрасывая в руке шишку.

– Ты бы дослушал сначала, а уж потом храпел на весь лес. Неудобно получилось, Мы старались, рассказывали…

– Обидел ты нас, – добавил Дрон, что стоял чуть поодаль и тушил остатки костра единственным способом, который знал.

– Не слушай их! – заступился за Прохора Сандро. – Ты закемарил, когда Рене песню пел. Тебе чего снилось-то? Стонал, бубнил, руками размахивал.

За спинами мужиков показалась улыбающаяся Мария.

– Кошмар что ли? Мы сами перепугались. Думали, ты спятил.

Прохор, еще не пришедший в себя, озирался по сторонам. Все тот же лес с вековыми дубами и корабельными соснами, те же самые музыканты. А если вовсе не те? Что если Безликому удалось занять его место, а он сам теперь находится в другом мире, по ту сторону зеркальной глади?! Ведь музыканты могут и не знать этой тайны.

Прохор ничего не ответил, а вскочил и помчался со всех ног в сторону крепостных стен Броумена.

– Точно спятил, – констатировала Мария.

Ураган под названием Прохор несся по лесу, не замечая на своем пути никаких преград. Ветки с треском ломались под его ногами. Олени, напуганные шумом, спешили скрыться в чаше, выводок кабанов от греха подальше свернул с тропинки и скрылся в зарослях папоротника. Хлопая крыльями, взмывали в небо с ветвей глухари и прочая пернатая живность. Такое движение в лесу случалось только во время пожаров. И еще неизвестно, что хуже: всепожирающее пламя или обезумевший король. Попадись в данный момент Прохору на пути медведь, косолапому не повезло бы.