Легенды о Христе

Пастухи встали и поспешили со своими стадами в горный городок, видневшийся невдалеке, откуда были родом, чтобы там рассказать о чудесном небесном видении.

Они поднимались по узкой горной тропинке, и старая сивилла не отставала от них.

Вдруг на вершине горы стало светло как днем: огромная яркая звезда зажглась над горой, и город на вершине засверкал в серебристых лучах звезды. В этот же миг сонмы ангелов, парившие в поднебесье, устремились с ликующими кликами и пением к городу, а пастухи ускорили свои шаги и почти бежали. Еще издали они заметили, что ангелы столпились у бедного хлева, пристроенного к горной пещере так, что одну стену его составляла обнаженная скала. Как раз над этой пещерой стояла звезда и сюда отовсюду продолжали стекаться толпы ангелов. Они сидели на жалкой соломенной крыше, у входа в пещеру, на дороге, и покрывали почти всю гору. Высоко-высоко до самых небес светился воздух над пещерой, и в этом сиянии еще ярче сверкали ослепительно-белые одежды и крылья ангелов.

В тот самый миг, когда зажглась звезда над пещерой далекого горного городка, проснулась вся природа, и люди, все еще стоявшие на вершине Капитолия в Риме, не могли не заметить этого. Они тотчас почувствовали дыхание свежего ветерка, зашелестевшего вокруг листвы деревьев, сладкие благоухания растений, трав и цветков, услышали говорливые волны Тибра, увидели, как загорелись звезды на темном небе, и месяц своим серебристым сиянием озарил землю и рассеял мрак, а оба голубя, ускользнувшие из рук императора, прилетели и сели на плечи Августа.

Когда совершилось это чудо, Август с гордой радостью поднялся с колен, а все его спутники бросились к его ногам с громкими кликами восторга.

– Да здравствует император! – повторяли люди. – Боги ответили тебе, Август: ты – тот бог, которому должно поклоняться на вершине Капитолия!

Радостные крики друзей императора долетели до слуха старой сивиллы. Она обернулась и тотчас увидела и поняла все. Она поднялась со своего места и стала приближаться к людям. Словно темное облако поднялось из недр земли и покрыло вершину холма. Старуха была ужасна своей дряхлостью. Спутанные космы седых волос длинными прядями висели вокруг ее головы, тело давно потеряло очертания и темная дряблая кожа морщинистыми складками висела со всех сторон. Но тверда и величественна была походка старухи, весь могучий облик ее вселял уважение; глаза горели, как горящие уголья, презрительная усмешка легла вокруг рта.

– Смотри! – властно сказала старуха, схватив Августа за руку, другой рукой она указывала ему на далекий восток.

Сквозь бесконечные пространства проник взор Августа, он увидел бедный хлев у подножья горы. Сквозь раскрытые двери разглядел император коленопреклоненных пастухов. В пещере увидел Август молодую Мать на коленях перед новорожденным Младенцем, положенным на землю на сноп соломы, и колосья, как лучи сияния, окружали Его.

– Вот тот Бог, которому будут поклоняться на вершине Капитолия! – промолвила старуха, указывая на Младенца.

Дух прорицания охватил сивиллу. Глаза ее метали молнии, руки воздались к небесам, голос звучал мощно и властно, казалось, что слова ее будут слышны по всей земле:

– Нынче явился в мир великий Бог, Христос, обновитель мира, Спаситель людей! Ему будут поклоняться на вершине священного Капитолия, а не тленному человеку!

Медленно прошла старая сивилла мимо пораженных ее словами людей, даже не взглянула на них, спустилась с вершины холма и исчезла в ущелье.

Август отдал на другой день строгое запрещение воздвигать в честь него храм на Капитолийском холме. На месте, предназначенном для этого храма, император вскоре сам построил алтарь в честь новорожденного Божественного Младенца и назвал его «Небесным жертвенником».

Колодец мудрецов

По Иудее бродила Засуха, с ввалившимися глазами, жестокая и беспощадная. Там, где она проходила, после нее оставался печальный след – трава желтела, источники иссякали, ручьи пересыхали до дна.

Было лето. Солнце выжигало растительность по склонам обнаженных гор, ветер гонял тучи сырой известковой пыли, стада толпились у иссохших ключей, напрасно ища хоть каплю воды.

Засуха бродила по всей стране; она заглядывала в колодцы и смотрела, велики ли еще запасы воды. Со вздохом увидела она, что еще много воды в прудах Соломона, хорошо защищенных от зноя скалистыми высокими берегами. Не иссякла еще вода и в знаменитом колодце царя Давида, недалеко от Вифлеема. Засуха шла по большой дороге, ведущей из Вифлеема в Иерусалим.

Заплетающимися шагами волочилась злая Засуха, ища кругом, что можно бы погубить. На полпути между обоими городами заметила она Колодец Мудрецов. Он лежал на самом краю дороги. Опытным взором засуха тотчас увидела, что он скоро иссякнет. Засуха присела на край колодца, он был выдолблен из одного огромного камня, и заглянула вглубь. Ровное блестящее зеркало воды, которое обычно доходило почти до самого края, теперь глубоко опустилось, тина и ил со дна замутили раньше всегда кристально чистую воду.