Легенды о самураях. Традиции Старой Японии

С этими словами он вытащил меч, но Кадзутоё, нисколько не испугавшись, сказал отцу:

– Ваш гнев, мой господин, справедлив, но, как вы помните, я изучал классику и понимаю, что хорошо, а что дурно. И будьте уверены, я никогда не убил бы человека без веской на то причины. Девушка, которую я убил, определенно была не человеческим существом, а каким-то оборотнем, злым духом. Будучи в этом непоколебимо уверен, я ее убил. Умоляю завтра послать слуг на поиски тела, и, если оно действительно будет человеческим, я больше не доставлю вам неприятностей, а сам вспорю себе живот.

После таких слов отец положил меч в ножны и стал ждать рассвета. Когда пришло утро, старый князь в печали и огорчении попросил своих слуг отвести его к берегу, и там они увидели огромного барсука с отрубленной головой, лежащего у дороги. Князь преисполнился удивления от проницательности своего сына. Но слуга так и не понял, как это получилось, и его не оставляли сомнения. Однако князь возвратился домой и, послав за сыном, сказал ему:

– Это очень странно, что создание, которое твоему слуге показалось девушкой, виделось тебе барсуком.

– Удивление моего господина справедливо, – отвечал, улыбаясь, Кадзутоё. – Она и мне показалась девушкой. Но юная девушка одна ночью, вдали от человеческого жилья?.. Еще удивительнее была ее потрясающая красота, но страннее всего показалось мне то, что, хотя дождь лил как из ведра, ее одежда нисколько не промокла. А когда мой слуга спросил, как долго она здесь находится, девушка ответила, что у нее случились желудочные колики и она некоторое время провела на берегу, испытывая боль. Поэтому у меня не осталось сомнений в том, что она – злой дух, и я убил ее.

– Но почему вам предстал оборотень?

– Барсук, очевидно, подумал, что если сможет околдовать нас, явившись нам красивой девушкой, то поживится рыбой, которую нес мой слуга. Но он упустил из виду, что в дождь одежда не может оставаться сухой. Поэтому я вычислил обман и убил оборотня.

Когда старый князь услышал такие слова своего сына, он преисполнился восхищения от прозорливости юноши. Поэтому, сочтя, что Кадзутоё продемонстрировал достоверное доказательство мудрости и благоразумия, решил отречься,[101] а Кадзутоё был провозглашен князем Тоса вместо него.

ЯПОНСКИЕ ПРОПОВЕДИ

«Проповеди читаются здесь на 8-й, 18-й и 28-й день каждой луны» – таков был смысл плаката, который, по обыкновению, ежедневно соблазнял меня, когда я проходил мимо храма Тёдзодзи. Удостоверившись, что ни священнослужитель, ни его паства не будут против моего присутствия на этих проповедях, я условился посетить службу вместе с двумя моими приятелями, художниками и секретарем, чтобы он делал записи.