Легенды об альдорах (СИ)

— Лес, с белыми деревьями, куда не смогут пройти наши враги. Особенное место, увидишь, когда придем, — объяснил Вемир.

— Вы можете идти куда хотите, а мне еще надо наведаться в Нитонг, — сказала Велия.

— Зачем? — удивилась Альва.

— Я там Грушу оставила, кажется, уже вечность назад.

— Прости, грушу? Причем тут груши? Такая ценная груша? — переспросил Немор.

— Да это лошадь моя, — усмехнулась Велия.

— И что в ней такого особенного? Почему ты не можешь купить другую?

— Купить я сейчас никакую лошадь не могу, у меня денег нет. Да и не нужна мне другая лошадь.

— Так что в ней особенного?

— Позволь я расскажу? — вклинился Вемир.

Велия пожала плечами.

— Все лошади боятся некромантов, и только эта лошадь не боится Велию и не хочет лягнуть ее копытом. А еще это самая медлительная лошадь во всей Альгре, такую больше не найти, вот чем она особенная, — рассмеялся Вемир.

Некромантка хмыкнула и добавила:

— Ты забыл еще об одном важном ее качестве: она кроме меня никому не нужна.

Глава 16

В Горн Гроссе все было как всегда: спокойно. Дело шло к осени, собирали урожай. Альва наконец встретилась здесь со своей семьей. Они плотно обосновались в Горн Гроссе и решили не возвращаться в Дубовую рощу даже если появится такая возможность. Вемир, Немор и Альва почти сразу после прибытия занялись сбором овощей. Велия и Колтрин ездили в Нитонг и прибыли на неделю позже. Велия сказала, что не хочет ковыряться в земле или возиться с ягодами, поэтому ее, а заодно и Колтрина, отправили на сбор орехов. Отговорки не принимались, да и как потом есть общую еду, если ты ее не заготавливал?

Неподалеку от Горн Гросса были обширные заросли лещины. Велия собирала орехи с веток, потому что сидеть на корточках и собирать упавшие с земли ей тоже не хотелось.

— А про белок Ренс не соврал, да? — пошутила Велия.

— И про сусликов… — ползая по земле, хмуро продолжил Колтрин.

К концу сбора, спустя неделю, светлый и некромантка уподобилась белкам еще больше и начала лазать по деревьям. На нижних ветках уже совсем ничего не осталось.

— Надо было собирать морковку как все, — ворчал Колтрин.

— А я предупреждала, со мной связываться себе дороже, — ответила на это Велия.

— Да ладно, я уже смирился с мыслью, что мы с тобой не будем жить долго и счастливо, у нас все будет не как у людей, — ответил светлый.

Велия хотела было поправить его и сказать, что никаких "мы" не будет, но вспомнила, что она это уже когда-то говорила и повторяться не стала.

Сбор был окончен, и денег за работу никто конечно не получил. Некромантку угнетало ее бедствующее положение. Грушу в Нитонге она выкрала ночью из конюшни, подозревая что деньги, отданные за ее содержание, наверняка уже иссякли, а лошадь не пустили на мясо только потому, что конюх оказался сердобольным и таил надежду на возвращение хозяина. Колтрин всегда отговаривал Велию от воровства, кроме случая с Грушей. Все же, изначально это была лошадь некромантки, поэтому воровство здесь было практически невинным.

Однако некромантка была в шаге от того, чтобы все таки начать грабить людей, как когда-то уже делала: с одеждой у нее была беда… Велия до сих пор носила тюремные штаны и зашитую тюремную рубашку. Была у нее еще толстая туника и одна пара башмаков, которые купил ей Колтрин на последние деньги. Обычно одежду шили у портных, но они нашли на городском рынке странного торговца, который дешево продавал чьи-то вещи. Велия подумала, что у торговца наверняка кто-то умер, и это была одежда усопшего. Но некромантку, конечно, это не волновало. Одежда была чистая, не сильно поношенная, дешевая, и пришлась ей впору. Вечера становились все холоднее, и некромантка носила тунику поверх тюремной рубашки. Велия с сожалением вспоминала времена, когда она жила в дубовой роще и у нее было четыре пары штанов и куча другой одежды, вплоть до шарфиков и перчаток. Раньше она всегда носила шарфы и перчатки для защиты от альдоров, и чтобы скрыть шрамы. Впрочем, шарфы и перчатки ей же не нужны: Альдоров она бояться перестала, ведь Найёдиу они не страшны, а переживать из-за шрамов она в последнее время не успевала, были поводы переживать и посерьезнее.

С едой в Горн Гроссе тоже было грустно. Последние дни на завтрак подавали ячменные лепешки, на обед можно было отведать вареной брюквы, а на ужин остатки брюквы. Решив, что она так долго не протянет, Велия ночью отправилась на охоту. Вспомнив, что Колтрин потратил на нее свои последние деньги, она пришла к нему, разбудила его и позвала с собой. Колтрин жил в отдельном дереве, недалеко от того, где жила некромантка.

— Ты пробралась ко мне ночью чтобы позвать на охоту? — недоуменно щурился светлый.

— И на поздний ужин. Охотиться буду я, готовить тоже, а ты будешь есть. Угощаю, одним словом. Или тебя устраивает здешняя кухня?

Колтрин нахмурился, пару секунд поразмышлял, и сказал:

— Пойдем.

— Возьми свою ложку и тарелку. Соль и нож я взяла. А еще зайдем на кухню за котлом… Вот, это и будет твой вклад: ты потащишь котел.

Они вышли из Горн Гросса никем не замеченные. Велия искала поляну, чтобы Най мог расправить крылья.