Легенды отечественного хоккея

Поначалу матч развивался по советскому сценарию. Наши ребята достаточно энергично начали матч, и вскоре Владимир Крутов, изменив полет шайбы после броска Алексея Касатонова, открыл счет – 1:0. Однако эти цифры продержались на табло недолго. Вскоре американец Шнайдер сравнял счет. Но минуло еще несколько минут, и Сергей Макаров снова вывел советскую сборную вперед – 2:1. Однако буквально за пару секунд до конца 1-го периода Владислав Третьяк неудачно отбил шайбу после броска Кристена, и первым у шайбы оказался американец Джонсон. 2:2. И вот здесь произошло неожиданное. Советский тренер Виктор Тихонов решает заменить Третьяка на запасного голкипера – Владимира Мышкина. Причем эту замену можно было произвести после сирены, но это было сделано демонстративно, на глазах у всех, что больно ударило не только по Третьяку (он до сих пор не может простить Тихонову эту замену), но и по всем нашим ребятам. Как признается чуть позже В. Фетисов: «Это была ошибка Тихонова». А американцы признаются: «Соперник, сам того не подозревая, подарил нам сильный допинг».

После замены Третьяка американцы действительно получили большое психологическое преимущество. Несмотря на то что советские хоккеисты весь 2-й период непрерывно атаковали ворота американцев, те оставались неприкосновенными, поскольку соперник бился на своих подступах, как раненый зверь. Настоящие чудеса творил вратарь сборной США Джим Крэйг. И все-таки одну шайбу нашим удалось забить – это сделал Александр Мальцев. Но сделать большего американцы нашим не позволили.

А потом начался заключительный период, который стал для советской сборной настоящим кошмаром. На 8-й минуте судья удаляет Владимира Крутова, усмотрев в его действиях против американца Бротэна нарушение (якобы наш хоккеист ударил того клюшкой по рукам). В итоге американцы сравнивают счет. Случилось это за несколько секунд до выхода Крутова на лед. Ошибся наш защитник Сергей Стариков, Джонсон подхватил шайбу и, выйдя один на один с Мышкиным, забил гол. А спустя полторы (!) минуты другой американец – Эрузиони – и вовсе выводит сборную США вперед – 4:3.

После этого сборная США заперлась у себя в зоне и стала отчаянно отбиваться от натиска советской сборной. А нашим в том периоде отчаянно не везло. Сначала Крутов попал в штангу, потом Мальцев не попал в угол ворот с полуметра. Даже у харламовской тройки, которую Тихонов заставил играть почти всю концовку матча (на скамейке остались сидеть Крутов и Макаров), ничего не получалось. В том матче они так и не сумели отметиться ни одним голом. В итоге американцы выдержали натиск нашей сборной и удержали победный счет.

Несмотря на поражение у сборной СССР сохранялись шансы взять олимпийское золото (у нас было 2 очка, у США – 3). Но для этого им надо было победить в последней игре шведов, а американцам обязательно проиграть финнам. Наши свою задачу выполнили – разгромили шведов со счетом 9:2 (харламовская тройка забила 2 шайбы: это сделали Михайлов и Петров), а вот финны победить хозяев турнира не сумели – проиграли 2:4. И олимпийское золото досталось американцам. На мой взгляд, досталось заслуженно, поскольку американцы, не имея должного опыта, проявили огромную волю к победе. Наша молодежь в тот раз, увы, этим похвастаться не могла.

Вспоминает Владимир Винокур: «Как расстроились наши хоккеисты – не передать. Харламов, единственный из сборной СССР, с горя даже на награждение не пошел. И никто его не осудил. Но тут Валера не выдержал. Наша концертная бригада – Кобзон, Сенчина, Лещенко, Оганезов и я – должны были давать шефский концерт в расположении сборной СССР. А этим «расположением» была… тюрьма, где в корпусах для малолетних преступников тогда поселили олимпийцев. Но повышенная бдительность охраны не помешала нам, артистам, пронести десять бутылок водки вместо двух, «заказанных» нам Харламовым для погашения горестного настроения. Правда, это был единственный на моей памяти случай, когда Валера именно так боролся с приступами тоски. Впрочем, наш четырехчасовой концерт улучшил советским хоккеистам паршивое настроение. А лично я тогда за то мероприятие получил дополнительный гонорар персонально от Харламова – красивую финскую курточку в подарок, тогда вещь страшно дефицитную. Для Валеры вообще была характерна широта натуры и щедрость (эти куртки дарили спортсменам организаторы турнира, так Харламов специально сходил и поменял свою куртку, меньшего размера, на большую, чтобы она подошла Винокуру. – Ф. Р. )…»