Легенды Сэнгоку. Пёс

– Нужно уверенней стоять на ногах! – с насмешкой произнёс Нобунага, подойдя к Инучиё, которой замер в позе собаки. – Как ты говоришь, тебя зовут?

– Инучиё! – ответил юноша, сев на колени. – Я четвёртый сын Маэды Тошихару, каро6 Арако.

– Инучиё? Собака, значит? 7Ну, ну. – констатировал Ода. – Будешь Псом! Ну-ка, скажи – гав!

– Чего? – не понял Инучиё. Кажется, князь начал над ним издеваться.

– Ты, что глухая, Псина? – на лице Нобунаги отразилась насмешливая ухмылка. – Скажи что-нибудь по-своему? Ты ведь верный Пёс?

– Ну, гав. – недовольно произнёс юный Маэда.

– Так дело не пойдёт, – покачал головой Ода. – Если будешь себя плохо вести, я тебя выгоню! Лай громче!

– Гав! Гав! – для Инучиё это было унизительно, но в том и состояла суть всего существования слуги, – верно служить и подчинятся своему господину, словно собака.

– Хороший Пёс! – князь Ода довольно погладил юношу по растрёпанной шевелюре. – Теперь ты служишь мне!

***

Уже вечером Инучиё попал в сам замок Нобунаги. Представление перед главными воротами быстро свернули, объявив победителем соревнований Намасуэ Матачиро и распустили толпу зрителей. Князь Ода к Инучиё больше не обращался, будто вовсе забыл про него. Встав во главе своих вассалов, положив на плечо большой меч нодачи, он гордо прошествовал в главный двор замка Нагои. Юный Маэда, как оказалось, был поручен заботам Икеды Кацусабуро Цунэоки, которого господин звал просто Кацу. Это был тот самый самурай с разными бровями, очень строгий и молчаливый, чего нельзя было сказать во время соревнований, когда он вступился за князя. Зато заика Городза, чьё имя звучало, как Нива Городзаэмон Нагахидэ, оказался весьма разговорчивым и довольно лояльно отнёсся к новому слуге господина.

По дороге до тэнсю, он кое-что рассказал Инучиё. Во – первых; Нива посоветовал не обижаться на прозвище, которыми Нобунага награждал всех без исключения. Так его, Городзу, он называл Они, из-за того, что однажды увидел статую демона с круглым животом, точно таким же, как у Нагахидэ. Икеда был Наю, что означало «бровь». И таких в замке, можно встретить очень много. Даже жена князя звалась Дочерью гадюки или Мамушико. Во – вторых; Нобунага хоть и выглядит не совсем нормальным и привычным человеком, на самом деле он очень умён и талантлив и требует это от других. Если слуга, бестолковый и не на что не годный, то его выгонят, если ежедневно проявляет себя во многих качествах или, хотя бы в одном, тогда будет поощрён. Нобунаге чужды традиции, звания, семейные связи, он берёт к себе людей исключительно за их таланты. Вот его, Ниву, он принял за его ум и трудолюбие, за то, что он не гнушается выполнять самую тяжёлую и грязную работу.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Инучиё.

– Однажды, когда я был косё у господина, нашу конюшню настолько загадили, что лошади просто утопали в навозе, а рабочих рук не было, так, как Нобухидэ-сама угнал всех в поход, – Нагахидэ тяжело вздохнул, вспоминая нелицеприятную ситуацию и продолжил. – Мне пришлось проявить инициативу и самому вычистить конюшни. Очень было гадко. – скривился он. – Мне до сих пор этот запах мерещится.

– А что же другие? – спросил юный Маэда. – Видимо они не столько хотят угодить Нобунаге-сама?

– Почему же, каждый делает то, что умеет, просто тогда, я вызвался первым, – поправил его Нива.

– А, что же он? – Инучиё кивнул в сторону Икеды, идущему чуть впереди их. – Чем он отличается?

– Хм, – коротко усмехнулся Нагахидэ, услышав недовольные нотки. – Ты обиделся на Кацу из-за того, что он тебе нагрубил? Не стоит. Он брат господина.

– Брат?

– Не по крови. Мать Кацу, была кормилицей Нобунаги-сама, поэтому они росли вместе, как братья. Кацу очень предан господину и, мне кажется, нет ничего на свете, чего бы он для него не сделал. А так, он хороший человек. Отличный лучник, кстати. Я думаю, вы с ним подружитесь, – Нива поднял голову, оглядев высокие стены главной башни и выступающие скаты ярусов. – Вот, мы и пришли. Дальше следуй за Кацу. Надеюсь, что скоро увидимся.

Инучиё кивнул уходящему Нагахидэ и пошёл за Цунэоки. Оказалось, что их осталось всего трое, остальные вассалы разошлись по дороге, по своим домам, находившимся в пределах хонмару. В саму главную башню, можно было попасть лишь преодолев другую, вспомогательную. Она была меньше, всего из двух ярусов и служила оружейной и жилищем для замковой стражи. Первый этаж этой башни соединяла короткая стена, с первым этажом главной, по которой и проходил путь. Внутри же этой стены, располагались бойницы для лучников и стрелков.

Первым, в тэнсю вошёл Нобунага, за ним Икеда и Инучиё. Сразу же, на первом этаже их встретил человек, ещё один слуга, но гораздо старше всех, увиденных вассалов Оды. На вид, ему было не меньше шестидесяти, седой, с бородой, тонкой полоской, ниспадающей на грудь, аккуратными усами и умным морщинистым лицом. Одет он был в простой, незатейливый хитатарэ чайного цвета, с тёмными неприметными узорами.