Легенды Соединенного королевства. Мир света

Похлопав Грешема по плечу, я разбудил остальных друзей. По накатанному обычаю каждый из нас захлопотал над повседневными заботами, которые оборвались из-за жалобного вскрика старейшины войны, понёсшего снежным барсам утреннюю порцию еды. Мы побросали свои занятия и побежали к нему. Забежав за бугорок, я понял, что вызвало стон Дурнбада. Все снежные кошки заразились чумой. Вялость, которая преследовала Джизи после Хакальда, была не чем иным, как симптомом болезни. Широко раскрыв пасти, снежные барсы едва дышали.

– Ты вылечишь их?– с надеждой в голосе спросил Дурнбад.

– Мне жаль, – ответила Великий инквизитор после того, как осмотрела пятнистые шкуры. – Под мехом надулись опухоли.

– Но хоть попытайся! – взмолился гном.

– Прости, но у меня не хватит сил, чтобы повторить ритуал, а жить им осталось… Возврата уже нет, – печально промолвила Серэнити, усаживаясь подле умирающей Норки. – Лучше им уснуть, не мучаясь… Кто это сделает? Ты или я?

– Уснуть? Ты говоришь о… Нет, я не смогу, я растил их с молодых когтей! Видел, как они были крошечными пищащими котятками! У меня не поднимется рука. Понимаешь?

Старейшина войны всхлипнул и спрятал глаза в бороде. Крупные слёзы закапали на лёд через спутанные волосы.

– Дай мне свой меч, Грешем.

Вампир нехотя достал клинок из ножен и передал великому инквизитору.

– Вы думаете мне это нравится? Лучше пусть страдают? – осведомилась Серэнити, глядя на нас в упор.

Мы осознавали, что она права, и вместе с тем осуждающе молчали. Кто вправе решать такое? Я последний раз посмотрел на снежных барсов, а затем отвернулся. Свист стали рассёк воздух. Эмилия заплакала и сжала мою руку. Всё было кончено. Накрыв пятнистых кошек одним из одеял, я воспламенил его шариком огня. Джизи, Вьюн, Клак, Габба, Норка, я буду скучать по вам. Спасибо, что вы донесли нас до Трузда и простите, что так вышло. Пусть Вселенная позаботиться о ваших душах. Спите спокойно.

Идти пешком по снежной насыпи оказалось очень сложно. Там, где мягкие лапы скользили по белому покрывалу зимы, я проваливался по грудь. Часто делая привалы, мы только к вечеру выбрались из ущелья и ступили на прямую дорогу, ведущую к вратам подгорного города. Приметив большущий окатанный ветром валун, наша понурая компания устроилась возле него на ночлег. Я прижался спиной к холодному камню и с надеждой подумал, что завтра, если повезёт, меня перестанет терзать беспощадный мороз Железных Гор. Весь следующий день мы, не переставая, шли к Трузду. Шагая по широкой мостовой, я дивился гигантским статуям у обочины и растущим в округе карликовым деревьям. Пупырчатые, с серебристо-пурпурными листочками, они показались мне занимательными. Я достал свой блокнотик и сделал пару набросков, надеясь обсудить их потом с Эмилией. Серэнити, которая, как и я, обратила внимание на причудливый окрас крон и переплетения веток, тихо проговорила:

– Они напоминают мне символику Ордена Святого Естества.

– О чём ты? – повернула голову Грешем.

– Ни о чем.

– Серэнити? – окликнул я.

– Что?

– Ты сейчас упоминала какой-то Орден, и я подумал, что много раз слышал от тебя истории про аббатов, маршалов, монахов и настоятелей, но кто из них – кто? И в ком какая разница? – я не понимаю.

– И?

– И вот, пока мы идём, решил попросить тебя рассказать мне про Братство Света.

Серэнити выгнула бровь.

– Ты интересуешься устройством храма? Что-то новенькое.

– Я люблю узнавать, то, чего раньше не знал, – улыбнулся я.

Видя, что Эмилия смотрит на нас с интересом, и Дурнбад подошёл поближе, Великий инквизитор вздохнула:

– Ну, хорошо, но ты сам напросился.

Серэнити отцепила от рясы чётки, а затем начала:

– От века к веку рождаются люди с сияющими звёздами на ладонях. Это знамение радости всегда случается в канун большой скорби. Урах благословляет чистую душу на служение верховным понтификом – высочайшим из высоких в Братстве Света. Сейчас вот уже семьдесят лет им является Алан Вельстрассен. Когда он почит, и если Всеотец ниспошлёт милость, его место займёт младенец. Он станет учиться, и в своих успехах, а впоследствии и в решениях, будет опираться на шестерых настоятелей, которые составляют преосвященный совет «Архиурат». Настоятель провинции – это старшее должностное лицо в отведённом ему регионе. Он несёт волю Ураха от имени верховного понтифика, разрабатывает и выносит законы на рассмотрение Архиурата, а также следит за тем, как руководители Орденов выполняют предписанные им обязанности. Настоятелем не может стать человек младше тридцати пяти лет, связанный узами брака, и не достигший главенствующего звания в своём Ордене. Например, до своей смерти настоятелем Хильда был Ваял Диянги.

– То есть он совмещал два поста сразу?

– Получается, что ты подчиняешься только настоятелю Иль Градо? Так?

Одновременно полюбопытствовали Эмилия и Грешем.

– Ваял был настоящим фанатиком, который не мог препоручить титул Великого инквизитора Хильда кому-то ещё. До своего умопомешательства, а по-другому я это назвать не могу, он, как угорелый, метался между родным Орденом и проблемами провинции.

– О! – глубокомысленно изрекла моя подруга.