Легенды старой Москвы

Эта акварель — первый проект герба Москвы, созданный на исторической основе, в своей содержательной и художественной части, как можно с большим основанием предполагать, выражает волю учредителя русской гербовой символики императора Петра I.

Однако проекту Санти не суждено было стать московским гербом. После смерти Петра I государственная власть утратила интерес к созданию городских гербов. Геральдическая комиссия практически прекратила свою деятельность. При дворе шла борьба за власть. В июне 1727 года графа Санти обвинили в участии в заговоре, имевшем целью свергнуть малолетнего императора Петра II и возвести на престол дочь Петра I герцогиню голштинскую Анну Петровну. Обвинение было ложным, тем не менее Санти пробыл в ссылке в Сибири пятнадцать лет — до 1742 года, из ссылки его вернула Елизавета Петровна.

Герб для знамени Московского полка. Акварель. 1730 год

В 1727 году заниматься герботворчеством обязали Академию наук и персонально немецкого профессора И. С. Бекенштейна, специалиста в области юриспруденции. Отказываясь от этой должности, он писал: «Я в сем деле великим искусством хвалиться не могу, понеже я никогда особливого старания в геральдике не имел… и никогда профессором геральдики не бывал, сюда не затем призван, как то академические протоколы и мое призывание засвидетельствовать могут». Однако Бекенштейн все-таки был назначен на должность и ему поручили подготовить группу студентов для практической работы в Герольдии. Несколько лет спустя он жаловался в рапорте, что его преподавание не дало желаемых результатов, что геральдике пожелали учиться лишь студенты-«чужестранцы», «некоторые дети от иноземцев в России рожденные», а из «российской нации … в обучении никого не бывало, и для того учения никто … не явился».

Геральдические злоключения герба Москвы

Вновь возник интерес к городским гербам и появилась практическая необходимость в них в царствование Екатерины II.

В связи с предпринятой в 1770–1780 годы реформой местного управления, по которой города получили некоторую самостоятельность в управлении городскими делами, гербы обрели новое назначение — правового символа, аналогичного символам свободных городов Западной Европы. В основном документе городовой реформы «Грамоте на права и выгоды городам Российской империи» (21 апреля 1785 года) имелся пункт, обязывавший «…городу иметь герб, утвержденный рукою императорского величества, и оный герб употреблять во всех городовых делах».

В 1770–1780 годах «товарищем герольдмейстера» состоял подполковник И. И. фон Энден, строевой офицер, прошедший службу «во фрунте» от солдата до майора. Сохранились документальные свидетельства того, что фон Энден сам «сочинял гербы». Ко времени его службы в Герольдии уже накопилось большое количество проектов городских гербов, но некоторые из них он «исправлял». Такому «исправлению» подвергся и герб Москвы.

«Исправления» герба Москвы с самого начала работы Герольдии шли в направлении переработки изображения, сложившегося в русской традиции, в сторону его сближения с требованиями западноевропейской геральдики. Но если Санти подошел к этому делу достаточно осторожно, то фон Энден решительно изменил сам образ святого Георгия. Если на княжеских печатях и на гербе Санти святой Георгий был изображен в греческо-византийском доспехе, закрывающем лишь грудь и спину, так называемом полудоспехе, то Энден одел его в полный доспех, в сплошной панцирь, закрывающий всадника от пяток до макушки, придав ему классический облик западноевропейского средневекового рыцаря, каким он изображен, например, на английской гравюре XV века к сочинению епископа Якобуса «Золотая легенда». Русский образ святого Георгия был заменен совершенно иным персонажем.

Екатерина II «высочайше утвердила» этот герб Москвы 20 декабря 1781 года.

Герб Москвы, утвержденный в 1781 году

Хотя «сочиненный» фон Энденом герб был высочайше утвержден, им старались не пользоваться. В архивах сохранились рисунки московского герба конца XVIII — начала XIX века. В Государственном Историческом музее имеется рисованный курским землемером Иваном Шошиным в 1784 году «Гербовник лицевой» (то есть иллюстрированный), в котором Георгия на московском гербе художник изобразил в полудоспехе. Также в полудоспехе изображен он на знамени Донского войска 1795 года, на государственном гербе России 1799 года, на георгиевских адмиральских флагах 1819 года, акварельные рисунки которых находятся в Петербургском Эрмитаже.

Неприятие герба Москвы, сочиненного фон Энденом, объяснимо и закономерно. Ко времени его создания в России уже несколько веков существовал сложившийся определенный образ Георгия Победоносца, воплотившийся в иконописи и в фольклоре, вошедший в пантеон русских народных эпических героев. Изображение его в виде «латынского» рыцаря, которых бил Александр Невский, никак не соответствовало народной традиции и даже в какой-то степени оскорбляло ее.

В XIX веке «исправление» русских гербов чиновниками продолжилось.