Легенды Сумеречья. Дорога к солнцу

Была пятница, четвертый  день. Шесть уроков, классный час, уборка класса. Я тащилась домой так медленно, как только могла. Беспокойство, сидевшее во мне с утра, нарастало. И у двери в квартиру стало совсем погано.

Дома кто-то был,  я слышала голоса за дверью. Тянуть было бессмысленно.

Коридор у нас в квартире был, конечно, но как и все вокруг – маленький. Одному там было относительно нормально, а вот двоим поместиться было никак. Дверь-то я открыла, а вот как войти… в коридоре удобно пристроился один из Яровых прихлебателей. А мне не пройти, даже если и втиснусь в квартиру.

– Привет, – сказала я. – Пройти можно?

– Привет. Нельзя, – и добавил в кухню: – Она здесь, – а с места не сдвинулся.

– Ну я пойду тогда.

– Яр подойдет, потом пойдешь, если отпустят. Дверь закрой.

Ждали мы долго. Минут пятнадцать прошло, пока я стояла, “охранник” сидел, а за закрытой дверью что-то обсуждалось. Я ненавязчиво прислушивалась – любопытно, конечно, хотя я знала, что услышать вряд получится. А еще мне было интересно, кто в комнате. Брат, конечно, а кто еще? У меня было странное чувство,  уверенность пополам с азартом. Ничего мне тогда не было страшно, и никто.

Наконец, вышел Яр.

– Почему так долго?

Я, конечно, начала отвечать – до такой наглости, как игнорирование я не дошла. Только он меня не слушал.

– Рубашку расстегни.

– Яр… – я действительно начала расстегивать пуговицу, верхнюю. Побоялась, правда, даже бурливший во мне азарт не перекрыл страх. – Давай может в комнату пройдем? Там, наверное, удобнее будет…

– Что тебе неудобно? Три пуговицы расстегни. Ну? Пожалуйста.

И голос у него в этот момент был такой ласковый, такой тихий… А я смотрела в пол, старалась состроить из себя примерную девочку, осознающую всю чудовищность и глубину… ну и так далее. И пуговицы я, конечно, расстегнула.

– что это?

под рубашкой теперь стал виден тонкий кожаный шнур.

и как озарение я поняла вдруг, почему внезапно такой пристальный интерес ко мне. Можно было и логикой дойти, но мне в тот момент казалось, что во мне больше ничего нет. Потому что все закончено.

– Что это? – повторил Яр.

я не отвечала. Смотрела в пол. И чувствовала, как противно по щекам сползают капельки влаги.

Терпение у Яра закончилось быстро. Он потянул за шнур. И замер, рассматривая как сверкают еще не успевшие потускнеть грани крестика.

– что-то я пропустил в твоем воспитании, – отметил он, пока я приводила себя в порядок.

– нельзя было?

– а? Да нет, от чего же. Просто не ожидал от тебя. – И, видимо, гениальную мысль навеяло ему это замечание. – И много ты от меня скрываешь?

– Двойку по алгебре за контрольную, – огрызнулась я. – Чего ты не ожидал – поступка или что не сказала?

– Ну пойдем, посмотрим, – пропустив мой вопрос, Яр потащил меня за собой на кухню.

– Отпусти, – просила я. – Мне больно. Я не хочу никуда идти. Слышишь,  я не хочу.

Люк в подпол был открыт. Я стояла у самого края и тряслась от страха.

– Давай, спускайся, или я тебя столкну туда.

– Я не пойду!

Он просто схватил меня и сунул туда, в темный низ. До пола оставалось немного, но я все равно не удержалась, упала, ударилась и кажется, плакала. Я боялась, действительно боялась до паники, что он оставит меня здесь, в темноте, одну. Но он спустился следом и поволок за собой. ТУДА.

ТАМ был свет.

Еще двое из команды Яра расположились в комнате, и вообще мне показалось, что стало теснее. А может, это произошло из-за света…

В тот угол, где был Эарэль, я старалась не смотреть – и беглого взгляда хватило, чтобы меня затошнило. Яр вошел за мной, и оба его дружка тут же камеру покинули.

– Где камень, милая? – ласково спросил Яр. – Я жду внятный ответ, или ты знаешь, что случится.

– Я не понимаю, о чем ты. Какой камень? И что случится?

– Где камень?

– Я не понимаю, о чем ты, – повторила я тихо.

– Ты уже была здесь, ведь так? И знаешь, кто это. Отдай мне то, что он тебе дал.

– Я не знаю. Я ничего не брала. И в подвале мне делать нечего, ты же знаешь.

Мысли, попытаться втянуть Яра в разговор сначала у меня не было, но ведь он выслушивал меня, не перебивал…

– Яр, правда. Я не понимаю, о чем ты говоришь. И я не знаю,  кто это. Ты же знаешь, я всегда …

И тогда он меня ударил. Я даже не поняла сначала, что произошло, и почему я вдруг оказалась у стены, и почему во рту стало горячо и солено.

– Отвечай. На мой. Вопрос. Поняла?

Я кивнула.

– Где камень?

– Я не знаю.

– Ты знаешь. И знаешь, что я ударю еще раз. И еще. Пока ты не скажешь, где камень. Ну?

– Я не знаю, Яр, правда.

Предательские слезы подкатывали, и в горле дрожало, и сдержать не получалось.

– Ладно. Спрошу по-другому. Его ты тоже видишь первый раз?

– да.

– Правда? Смотри мне в глаза.

– Правда.

– Еще раз. Где камень? Ну?

– Я не знаю.

Он вряд ли поверил, и действительно ударил. Намного больнее, чем первый раз.