Легенды Царьграда

5d[1116]. При Льве [III] Исавре было уничтожено много древних чудесных вещей из-за неразумия этого мужа. Тогда был снят так называемый Тризод, находившийся внизу, в углублении у Святого Мокия: при его помощи многие до той поры производили наблюдения за звездами. Там имеются и вырытые гробницы язычников и ариан и много других трупов.

6[1117]. Крепость Панорм, с двойной стеной, построил язычник Панорм, смешав железо и медь. А на северных воротах этой крепости стояли влажный с виду стиракс и статуя женщины с двумя головами. Там имело место такое зрелище: однажды, когда крепость охватил пожар и весь город был разрушен до основания вместе со стенами, устояла именно та башня ворот, где стояла статуя. И вообще часто, когда огонь часто приближался к этому месту, он, словно гонимый кем-то, отступал назад примерно на 5 саженей от статуи. Но ее захватил Хосрой, персидский тиран, и ее доныне почитают в Персии, как рассказал об этом в третьем издании хроники Ипполита[1118] сборщик налогов Парадисий, которого держали там в плену, но он убежал[1119]. {Ищи там эту необычную историю[1120].}

7[1121]. В так называемом Смирнии, рядом с Четырехсторонним портиком, имеются под землей, в 10 саженях на север, 9 статуй – это рядом с храмом Феодора. Из этих статуй четыре – Константина [I] Великого, его жены Фавсты, препозита Илариона и его третьего сына, носившего то же имя Константин[1122]. Последний, как рассказывают хронографы Геродот и Ипполит, был казнен отцом; по их рассказам, горюя над ним, тот каялся и плакал 40 дней, не омывая тела и не отдыхая на ложе. Он сделал его статую из чистого серебра, покрыв обильно золотом, и только голову его – из чистого золота, с надписью на лбу: «Мой обиженный сын». Поставив ее, он коленопреклоненно молил Бога за свои прегрешения. А остальные пять статуй – Севера, Арматия, Зевксиппа, Виглентия, построившего <квартал Виглентия>, и Елевферия, построившего дворец около Сената. Все они были казнены мечом и, поставленные в виде статуй тем, кто несправедливо их убил, просили прощения за своего обидчика. И его дети переняли обычай поступать так, а от них – многие, вплоть до арианина Валента. И вот ариане, не вынося своего поражения от Константина [I][1123], закопали их в так называемом Четырехстороннем портике, рядом со Святым Феодором, [где они и лежат] до сего дня.

8[1124]. В Сенате были поставлены возницы на их повозках и помещены на астрономическом приборе, где стоят статуи Артемиды и Афродиты. У его стержней ариане обезглавили Аркадия, архидиакона Святой Ирины, – там, как рассказывают, даже статуи тряслись три дня после его смерти. А колесницы были закопаны под аркой при императоре Феодосии [I].

9[1125]. Рассказывают также, что двенадцать корзин десять лет пролежали в новом дворце Сената, а после этого были закопаны под аркой по совету, который дал епископ Митрофан великому императору Константину [I].

10[1126]. Рассказывается также у многих авторов, что образы Митрофана, Александра и Павла были сделаны на досках Константином [I] Великим, и стояли они на Форуме рядом с большой статуей, что на колонне, с востока. Эти образы после своей победы ариане предали огню под сводом Милия вместе с изображением Богородицы и Самого младенствующего телом Иисуса, как точно передал нам хронограф Анкириан в своем «Декалоге», через Анастасия. {То же самое [пишет] и сам Анастасий[1127].}

11[1128]. В Великую церковь, называемую теперь Святой Софией, было взято 427 статуй, по большей части языческих. Среди этого множества были статуи и Зевса, и Кара, отчима Диоклетиана, и зодиак, и Селена, и Афродита, и звезда Арктур, поддерживаемая двумя персидскими статуями, и южный полюс, и жрица Афины, вещающая <при помощи механизма> стоящему сбоку философу Герону. А христианских там немного – около 80, – и из многих следует упомянуть лишь некоторые: Константина [I], Констанция [II], Константа [I], квестора Галена, <цезаря Юлиана, другого Юлиана, префекта>, августа Лициния, Валентиниана [I], Феодосия [I], его сына Аркадия, консулярия Серапиона и три [статуи] Елены, матери Константина [I]: одна из порфирового мрамора, другая, покрытая серебряными пластинками, на бронзовой колонне, а третья из слоновой кости – приношения ритора Кипра. Распределив их по Городу, Юстиниан [I] построил с верой и рвением величайший храм. А искушенные в вышеописанных вещах, обходя Город и ища, найдут их в немалом числе.