Легенды «Вымпела». Разведка специального назначения

Какая замечательная фаза игры, например, в шахматах, – размышление. Лицо у игрока бесстрастное и спокойное, а в глубине черепной коробки прорабатываются десятки или даже сотни вариантов… И вот игрок делает свой ход. Комбинация продумана и представлена для разгадывания.

Разведчик, сделав «свой ход», в отличие от проигравшего шахматиста, рискует иногда жизнями сотен людей, а выигрывая, «без права на славу»[3], имеет, кроме результата, удовольствие от мысли, что сродни удовлетворению великого гроссмейстера или учёного.

Наслаждение мыслью! Как сделать так, чтобы эта потребность в человеке стала необходимостью? Тогда такой человек – именно тот, кто нужен этой профессии… Для разведки найти честного, умного, преданного, да ещё с тем огромным перечнем требований, которые стоят при подборе подходящего молодого сотрудника, – задача очень непростая.

Именно такого молодого парня, два года назад окончившего военное училище, и вёл кадровик по коридорам Комитета государственной безопасности на площади Дзержинского в кабинет одного из руководителей спецотдела ПГУ[4]. Шла середина семидесятых годов… Пожалуй, самый расцвет сил Советского государства и спецслужб.

Выше среднего роста, быковатая шея и стриженый затылок выдавали в нём профессионального военного, несмотря на хорошо сшитый совершенно новый гражданский костюм. Решительный открытый взгляд, уверенность в движениях, сила и энергия молодого тела и пытливого ума – всё говорило о том, что парень попал туда, куда надо…

Зашли в кабинет. Их встретил невысокого роста офицер. Кабинет, не очень большой, с окнами, выходящими на памятник Дзержинскому, и огромный стол, без единой бумаги на нём, были, если не брать во внимание само место, очень обыкновенными. У молодого человека было такое ощущение, что в кабинете только что закончилась генеральная уборка и ни одной лишней вещи здесь не осталось. Чувствовалась выработанная привычка: не оставлять ничего лишнего на столе, если кто-то зашёл в кабинет: свой или малознакомый сотрудник из другого подразделения. Ничем не примечательное, даже незапоминающееся лицо хозяина кабинета выхватило из памяти их предыдущую встречу…

– Старший лейтенант… – представился офицер, назвав фамилию и, не выдержав, задал вопрос: – Мы встречались? Ваше лицо мне знакомо…

– Вы имеете в виду это? – и хозяин кабинета, доброжелательно улыбаясь, вытащил из глубины стола как будто бы заранее приготовленное любительское фото. На фотографии были изображены группа курсантов последнего курса десантного училища и двое людей в штатском – посередине. Это было три года назад, на показных, закрытых для всех остальных, занятиях, когда приезжал министр госбезопасности Германии, как раз он и был тем, одним из гражданских на фото. Кто был второй человек, никто не знал. И вот теперь перед десантником был его второй, старый знакомец.

«Вот это да, – думал молодой офицер. – Ничего себе разведка! Такая глубина проведения проверки нового сотрудника… Неужели и министр из ГДР приезжал посмотреть на меня?»

Действительно, к подбору кадров в это подразделение относились по-особенному. Молодого сотрудника здесь начинали уважать ещё до того, как он переступал порог ведомства. Готовились к встрече с молодёжью так же обстоятельно, как и к встрече маститого ветерана. Молодой лейтенант навсегда проникся этим, да так сильно и глубоко, что за минуту превратился из лихого вояки-десантника в уравновешенного и думающего опера. Некоторым не хватает на эту трансформацию и всей жизни, а другим – достаточно и нескольких мгновений. И для него, молодого человека, это стало наукой на всю жизнь, если даже такие руководители, как в этом кабинете, никогда не позволяли себе пренебрежительно отнестись к равному, а тем более к младшему офицеру. Так как же должен вести себя ты сам?

– Садитесь, Пётр Евгеньевич. Разговор у нас с вами сегодня будет долгий, – и, отпустив кадровика, представился. – Я замначальника спецотдела при ПГУ, Лазаренко Александр Иванович. В прошлом – я тоже десантник, а здесь работаю уже двенадцать лет… Разговор у нас с вами будет обстоятельный и серьёзный. Начнём с истории, – хозяин кабинета, расхаживая вдоль стола, стал рассказывать: – Отдел, в который мы вас берём работать, является особым подразделением даже для Первого главного управления. Этот отдел – выходец из бюро по диверсионной работе за границей. На нём, в своё время, лежали и специальные задания внутри Советского Союза. Подразделение сохранило все свои важнейшие функции на случай начала боевых действий… Вы понимаете – на случай войны! Сейчас вокруг границ нашей страны располагается более пятисот крупных и средних военных баз НАТО. Я не беру в учёт мелкие… Каждая из них – непосредственный, опасный противник, в том числе нашего подразделения. Спецотдел, обратите внимание, при ПГУ. Это означает, что подразделение функционирует как отдельная, особенная служба, имея свою агентуру, явочные квартиры. И даже боевые подразделения и учебные заведения.