Легенды звёздных далей

Ох уж мне эти женщины! Единственной Силой Вселенной называют они любовь, и верят, будто бы исключительно благодаря ей одной – то есть любви – всё на белом свете существует и куда-то движется. Не будь любви, заявляет, например, Принцесса, никто бы и кулаком по чужому лбу не стучал, как говорится, и пальцы б ластами не гнул в носу… Ну, или что-то в таком вот духе… Не будь любви, утверждает Принцесса, ни один космонавт дальше б собственного дивана с места ни в зуб другому ногой, так бы и умер, присосавшись к головизору или залив шары по самые брови на троих… И тому подобное, как бы смешно не звучало это на самом деле… Мы-то с Вами, я надеюсь, прекрасно всё понимаем правильно, иначе не может же быть удивительно по-другому?! Словом, смешалось, разладилось и обломалось что-то в Чёрной Вселенной в формуле любви, стали все черновселенцы как один униженные и оскорблённые, и поэтому решили своим несчастьем с остальными мирами поделится, чтоб не им одним было так мучительно и больно за бесцельно прожитые в тёмном царстве на дне годы. Мол, такие-сякие они, но не мелкие букашки-блошки, а всякие права по жизни имеют.

– Так что поторопитесь, мои дорогие, иначе я их сама тут поколочу! – с некоторой грустью заявила Принцесса, заканчивая рассказ.

– Не беспокойся, уже идём! – успел я крикнуть, прежде чем связь с ней прервалась.

– Куда ты пойдешь, ходики без колесиков?! – изумился Странник. – Ты теперь только тикать можешь!

– Нет, – обнадежил я Счастливчиков. – Я еще и телепортироваться умею!

Я огляделся, подумывая, куда бы мне стелепортироваться, и ка-ак… Бац!

Старик со Странником успели отпрыгнуть в разные стороны, а Пришелец

остался стоять в клубах дыма со мной на плече. Откуда взялся дым – я не

знаю. Наверное, телепортируясь, я изобразил собою маленькую ракету и слегка прожёг Пришельцу комбинезон. Пришелец засмеялся.

– Что с тобой?! – с сочувствием и тревогой спросили его Старик и Странник.

– Я представил Ромуальда в роли крылатой ракеты… Которую я когда-нибудь запущу в первую попавшуюся стенку!

Я тоже попытался вообразить себя крылатой ракетой, врезающейся в стену,

но смешно мне от этого не стало. Счастливчики, конечно, любят пошутить, но

с чувством юмора у них, по-моему, не все в порядке.

Мы направились к тому месту, где без боя полегли давешние скрежецианцы-

уродцы.

Удивительное дело, от них не осталось ничего, кроме обуглившихся

лат, бластеров и смешных приборчиков, напоминающих браслеты с компьютером. Было похоже, что это вот и есть те самые индикаторы пространства, которые вскользь упоминала Принцесса, делясь с нами информацией о Гремлянах. Однако неплохо было бы узнать у кого-нибудь как с ними управляться.

– Я же говорил, Старик, что ты поторопился! – ворчал Пришелец. – Надо

было вначале узнать у Скрежециан правила пользования, записать с их слов инструкции…

– Они бы не инструкцию, а эпитафию тебе написали, Пришелец! – прояснил

ситуации Странник.

– А что такое «эпитафия»? – спросил я.

– Вот в стенку врежешься – мы тебе напишем! – весело откликнулся неугомонный Странник. – Здесь покоятся колёсики и пружинки смешной кибернетической машинки…

Честно скажу, Странниковская эпитафия чем-то запала мне в душу… Было

в ней нечто… ах, знаете ли, непередаваемое! И я решил при случае непременно

придумать что-нибудь в таком же духе!

Случай немедленно представился. Счастливчики вновь занялись экипировкой, облачились в Королевские скафандры, и принялись упражняться в стрельбе глазами. Особенно удачно это получалось у Старика. Он играючи срезал со скал верхушки и разваливал на аккуратные половинки огромные валуны. Странник предпочитал действовать эффектнее, и напрочь крушил попадавшиеся взгляду скалы, с огнем, пламенем и дымом – прямо фейерверк, право слово! – разносил глыбы, испепелял последовательно, до основания и без разбора всё, что оставалось целого после Старика. У Пришельца же стрельба явно не ладилась: куда бы он не посмотрел, на местности выходило лишь некоторое лёгкое пшикание и слабое искрение. Хотя волосы Пришельца при этом стояли дыбом, как от неимоверного внутреннего напряжения.

– Ты каким местом пытаешься стрелять? – удивлялся Старик.

Тем временем мне как раз и пришла в голову первая эпитафия.

– Внимание! – сказал я. – Эпитафия!

– Что?!

– Эпитафия! Посвящается Страннику: Коль скоро встретится вам Странник на дорожке, он непременно скальпелем отрежет ваши ножки!

– Кх-м! – видимо поразился Странник. А потом вдруг высказал критическое замечание. – Я тебе не только ножки отрежу, я тебе еще и клюв обломаю!

Такая вот, понимаете, у Странника нелицеприятная критика!

Старик, посоветовавшись с Внутренним Голосом, решил нажать на Гремлянд-ском индикаторе пространства первую попавшуюся кнопочку и посмотреть, что из этого выйдет. Кнопочка нажалась! Но ничего не вышло!

Тогда Старик нажал следующую…

Глава 14 Аудиенция