Легион Фалькенберга

«Я знал, что дойдет и до этого, — думал он. — Но не так скоро, не так скоро. Еще столько нужно сделать, прежде чем мы начнем действовать. Но, возможно, вскоре у нас вообще не будет выбора. Возможно, начинать действовать нужно немедленно».

Лермонтов припомнил свою молодость в Москве, когда генералы контролировали Президиум, и содрогнулся. «Нет, — подумал он. — Военные достоинства бесполезны в управлении штатскими. Однако политики справляются не лучше».

Если бы мы подавлялись научные исследования! Но это делалось во имя мира. Предотвратить появление новых видов вооружений. Сохранить контроль правительства за технологией, лишить мир науки возможности диктовать политикам всем остальным. Все это казалось таким разумным, к тому же подобная политика проводится уже очень давно. Сейчас осталась горстка хорошо подготовленных ученых — никто не хочет жить в условиях ограничений, которые налагает Бюро Технологии.

«Что сделано, то сделано», — подумал он и осмотрел кабинет. Полки в открытых шкафах уставлены сувенирами с десятков планет. Экзотические раковины и чучела рептилий окружены сверкающими камнями, которые стоили бы баснословно дорого, если бы он захотел их продать.

Он порывисто протянул руку к консоли и повернул ручку селектора. На экране замелькали изображения, но вот на нем появилась колонна солдат, идущих в большом каменном пузыре. По сравнению с огромной пещерой солдаты казались карликами.

Отряд морской пехоты Совладения идет по центральному помещению лунной базы. Под этой пещерой располагаются кабинеты сенаторов и правительственных чиновников; они так глубоко погружены в скалы, что никакое оружие не может неожиданно уничтожить руководителей Совладения. Над ними выставлена охрана, и эти солдаты идут ей на смену.

Лермонтов повернул регулятор звука, но услышал только мерный топот марширующих сапог. В низком тяготении солдаты шли осторожно, приспосабливая шаг к своему небольшому весу. Он знал, что так же уверенно они будут передвигаться и при повышенной силе тяжести,

На них сине-алые мундиры с блестящими золотыми пуговицами, со Значками из ценного темного сплава бронзы, какой получают на Кенникотте, береты из кожи рептилии, которая плавает в морях Танита. Как и в кабинете адмирала, во внешности морских пехотинцев отчетливо видно влияние планет, расположенных в сотнях световых лет отсюда.

— Запевай!

Приказ прозвучал так громко, что адмирал вздрогнул. Когда солдаты запели, он уменьшил звук.

Лермонтов про себя улыбнулся. Официально эта песня запрещена и уж точно не подходит для охраны сенатских помещений. Однако одновременно это почти официальный марш морской пехоты. И это, подумал Лермонтов, должно кое-что объяснить сенатору, если тот случайно слушает.

Если сенаторы вообще прислушиваются к военным.

Марш звучал медленно, в такт неторопливому шагу отряда: