Легион. Книги 1-9

На преодоление болот ушло почти четыре дня. Несмотря на то, что мастера из инженерной службы постарались наладить хоть какое-то подобие дороги, это помогло слабо. Люди вязли по пояс, вытаскивая из трясины телеги осадного обоза и часто тонули под тяжестью собственных доспехов. Погонщики слонов потеряли нескольких животных, которых пришлось убить, избавив от мучений, поскольку вытащить их оказалось невозможно. В довершение всего в эти дни стояла страшная жара, и повсюду кружили тучи комаров. Это был настоящий ад, поглотивший множество людей и животных. А когда топи Клусия остались, наконец, позади, по лагерю расползлась страшная весть — в этих гнилых болотах Ганнибал заболел и потерял глаз. Лекари не смогли спасти его, и карфагенянин сам приказал удалить ножом больной орган. Когда он снова появился перед своей армией, половину его лица закрывала черная повязка.

Эти детали Федор узнал, побеседовав с походным летописцем Юзефом в штабе Атарбала, куда заглядывал в последнее время довольно часто. От Юзефа, любившего посплетничать, Федор кое-что разузнал и о новых консулах, с которыми им по всей вероятности скоро предстояло встретиться. Оба знатных римлянина вступили в должность с середины марта, как раз тогда, когда армия Ганнибала еще отдыхала в зимнем лагере в долине реки По, а Федор возвращался из разведки.

Одного звали Гай Фламиний. Его недавно набранная армия почти равнялась по численности карфагенской, но состояла сплошь из неопытных новобранцев. Ее база располагалась недалеко от Арреция. Другой консул, Гней Сервилий, имел двадцать тысяч человек в Аримини. Получалось, что Фламиний находился гораздо ближе.

Федор совсем уж сподобился поинтересоваться, нет ли у Юзефа каких-либо сведений об одном римском сенаторе по имени Марк Клавдий Марцелл, владевшим имением как раз неподалеку от Арреция, где сейчас расположился со своими легионами консул Гай Фламиний, но в последний момент воздержался. Юзеф был не так прост и мог начать задавать вопросы. А Федор до сих пор держал в секрете свои старые связи с Римом, о которых знал только его благодетель — сенатор Магон. Но тот сейчас обретался далеко, в самом Карфагене, и не относился к любителям попусту болтать языком. А Юзеф отличался редкостной словоохотливостью.

Дав армии всего один день на отдых, Ганнибал, не жалея ни себя, ни солдат, совершил еще один переход, и к вечеру, оставив болота Клусия за спиной, армия Карфагена неожиданно для римлян перерезала дорогу Рим-Арреций. Передовая иберийская конница с наскока опрокинула небольшой отряд легионеров, направлявшийся на север для соединения с силами консула Фламиния.

Завершив этот тяжелейший переход, занявший чуть меньше месяца, Ганнибал приказал строить укрепленный лагерь на высоком холме недалеко от дороги и разослать разведчиков по ближайшим землям, чтобы узнать, как много здесь римлян.

Один из таких отрядов возглавил Федор, в очередной раз «бросивший» свою спейру на попечение Маго. Отправляясь на задание, он честно признался себе, что теперь все его мысли сосредоточились исключительно на том, как бы оказаться поближе к Аррецию и разузнать, где находится вилла сенатора Марцелла. Но это было невозможно, там стояли легионы Фламиния. И Федор, попросив Баал-Хаммона о милости, принес ему в жертву целого барана, отобранного у римских крестьян фуражирами. Федор выкупил этого барана и, несмотря на недостаток пищи в армии, принес в жертву на походном алтаре. Жрецы сообщили, что знамение удачно, и Федор в самое ближайшее время получит то, что просил у бога. А просил он о встрече с Юлией. О большем он и не мечтал.

Обрадованный, он отправился в разведку, ругая себя за суеверия, недостойные жителя двадцать первого века. Но вдруг понял, что стал забывать о своей иной реальности. Теперь его жизнь протекала здесь — на берегах Обитаемого моря. И эта новая жизнь ныне казалась ему ничем не хуже той, что существовала когда-то, не то в прошлом, не то в будущем.

Не особенно опасаясь нападения крупных сил римлян, Федор забрался далеко со своими разведчиками, число которых снова довел до тридцати, благо желающих стало хоть отбавляй. Естественно, в их числе находился и Терис, быстро втянувшийся в армейскую службу.

Весть о приближении карфагенян заставила сельских жителей и небольшие отряды легионеров, служивших в этих местах, бежать отсюда сломя голову. В половине дневного перехода от лагеря Ганнибала они свернули на юг и внезапно обнаружили у самой дороги большое вытянутое озеро, зажатое с двух сторон горами. По его правой кромке, вплотную к горным склонам, и проходила мощеная дорога Рим-Арреций, уже блокированная финикийцами чуть южнее.

Разведчикам посчастливилось разыскать какого-то пастуха, выгнавшего на склоны горы скот и опасавшегося уходить далеко от своего дома, и выяснить, что это озеро называлось Тразиментским.

— Неплохое местечко, — заметил Урбал, когда они поднялись на самый верх горы, нависавшей над дорогой.