Легион обреченных

И пошел он куда глаза глядят, добрел с такими же, как сам, до Мешхеда. Человек подобен собаке — ко всему привыкает. Так Мурди Чепе смирился со своей горькой долей, и теперь у него были даже свои радости: когда монету или горсть кишмиша подадут. И нет ему никакого дела до людей, до всего белого света. Да сгорит все белым пламенем! На кого только не ишачил... Они все в тепле и сыты, а он — нищий. И какая ему забота, что творят в мечети эти вооруженные люди, выдававшие себя не за тех, кто они есть. На русских не похожи, пугливы... А тот, русоволосый? Но он отдавал команды по-русски.

И Мурди Чепе подумал, что он уже где-то слышал голос этого русоволосого, но отвлекли шаги за спиной — так ходил его напарник. Чего в такую рань притащился? Хотел спросить, да не успел. Из калитки по одному выбегали военные, с большими туго набитыми мешками, озирались по сторонам. А русоволосый торопил с погрузкой.

— Смотри, смотри! — Напарник, завидев русоволосого, коснулся плеча Мурди Чепе. — Тот самый русский, про него я рассказывал. Помнишь? В селении Хырда с этими же вояками он увел у мельника молодую жену, а ему сказал, что в Иране власть советская, потому и жены теперь общие. Смотри, да ведь они святую мечеть обчистили!..

— Я его тоже, кажется, знаю, — прошептал Мурди Чепе, не сводя глаз с русоволосого.

А тот, стреляя по сторонам глазами, заговорил с носатым, дежурившим у машины, Мурди Чепе, вглядевшись в них, вспомнил обоих... Урочище Ярмамед, байский колхоз в Каракумах, его бухгалтер, пивший беспробудно и спаливший юрту Атда-бая... Предводитель каравана, привозивший из-за кордона оружие, грузы... Да, этот русоволосый — Михаил Грязнов, а носатый — перс Гуламхайдар!

— Михаил! Гуламхайдар! — Мурди Чепе, не задумываясь, бросился к машине. — Я — Мурди Чепе!

Грязнов вздрогнул, потемневшими от злобы глазами уставился в подбежавшего нищего. Тот, почуяв недоброе, попятился, но поздно: русоволосый почти в упор выстрелил в Мурди Чепе.

Полуторка рванула с места. Грязнов вскочил на подножку, а Гуламхайдар, замешкавшись, опоздал и неуклюже побежал за машиной.

— Не оставляй меня, Михаил! — кричал он, протягивая руки.

— Да разве такого кретина оставишь?! — Грязнов, разозлившись, что его на всю улицу назвали по имени, остервенело разрядил барабан в своего помощника. Гуламхайдар удивленно глянул и, отстав от машины, рухнул на пыльную мостовую.

Вскоре на место происшествия прискакал комендантский взвод красноармейцев. Помощник коменданта гарнизона, молодой лейтенант-таджик, ссадил с коня мальчика, сообщившего о нападении на мечеть, и вызвал к калитке седовласого ахуна. Тот был знаком с лейтенантом, говорившим на фарси, молча протянул красную бумажку, оставленную Грязновым.

— Фальшивка! — возмутился лейтенант. — Подпись начальника гарнизона подделана!..

— Позвольте! — раздался за спиной хрипловатый голос английского вице-консула Кейли, с которым советскому офицеру доводилось и раньше встречаться по делам службы. — Разрешите взглянуть...

Лейтенант протянул Кейли фальшивый ордер на обыск, недоумевая, откуда так быстро мог появиться англичанин. Сюда уже прибежал и полицейский.

— Похищены большие ценности. — Ахун сокрушенно разводил руками. — Светильникам, золотым кувшинам, подносам и чашам цены нет...

— Это грязно сработанная фашистская провокация! — Лейтенант спрятал в карман красную бумажку. — Будем искать бандитов.

— Нам, союзникам, надо работать рука об руку, — медоточиво проговорил вице-консул. — Мы должны информировать обо всех вражеских происках. — Кивнув на трупы, неожиданно спросил: — Это кто? Тот, что в форме советского военнослужащего, явно бандит, — не унимался он, испытующе ощупывая глазами лейтенанта. — А вот человек в лохмотьях случаем не ваш?..

— Нет, агай, — вмешался в разговор запыхавшийся полицейский, не поняв намека англичанина, которому еще хотелось и выведать, не знают ли что о носатом. — Это нищий Бинам, я знаю его давно. А второго, что в форме кизыл аскера, где-то встречал. Видать, перс...

— Хорошо, служивый, — перебил Кейли полицейского, боясь, что тот сболтнет лишнее, ибо в убитом он сразу признал своего давнего агента Гуламхайдара, служившего и немцам. — Мы еще поговорим с вами. Проклятые немцы, принуждают работать на себя и персов. Ничем не брезгуют, чтобы рассорить союзников и персов против нас восстановить. Боже мой, как обезумел мир!..

— Тут видели напарника Бинама, — угодливо осклабился полицейский. — Он, пожалуй, кое-что знает. Я его приведу сию минуту! — и бросился искать нищего, но того и след простыл.

Лейтенант вежливо распрощался с Кейли, с ахуном и ускакал вместе со взводом.

Запершись в своем небольшом кабинете, Кейли заканчивал составление шифровки в Лондон. Годы заметно располнили его, прибавив к розовому подбородку еще один, такой же обвислый. Те же выпуклые, с чуть испуганным выражением глаза, та же щетка выцветших усов. Его пухлые короткие пальцы, поросшие рыжими волосами, старательно выводили цифры, а мыслями Кейли был далеко-далеко...