Легион павших. I - III Акт

Смотреи двинулись было к призванному, чтобы не дать тому пошевелиться, пока контроль над ним полностью принадлежит Къярту, но Аелитт остановила их:

— Нет. Уйдите, — в ее голосе зазвучали властные нотки, но она тут же смягчилась, когда смотреи покинули зал. — Молодец, мышонок. Ты все делаешь правильно.

Она открыла стоящую на столе шкатулку и достала из нее три иглы, головки которых соединяла тонкая цепь; переступила через продолжающего лежать на полу призванного и затянула цепи.

— Будет немного больно.

Къярт покосился на зависшую над меткой иглу и вздохнул. Что же всех так тянет нашпиговать его иголками? Что в прошлой жизни, что в этой.

На игле, кроме едва различимого рисунка были зазубрины, как на рыболовном крючке. Так что попытка вытащить ее привела бы к повреждению печати. Хороший способ лишить Аелитт ее бойцов, но вряд ли это сможет ему помочь.

— Я очень аккуратно, обещаю, — сказала Аелитт и воткнула первую иглу по самое ушко.

И правда, всего лишь укол, за которым последовали еще два, а затем — ничего. Словно между ним и призванным встала прозрачная стена. Къярт по-прежнему чувствовал его, мог передать энергию, но не мог отдать приказ или поставить какую-либо из печатей.

— Вот и все, крошка-мышонок, — Аелитт взъерошила его волосы. — А ты столько упрямился. И зачем?

Призванный поднялся на ноги и вышел из зала.

— Я уже приказала Ооке вернуть мальчика родителям. Рада, что ты образумился. Мне бы не хотелось причинять ему вред.

Къярт тихо хмыкнул и закрыл глаза. Конечно же. Именно поэтому она и притащила ребенка сюда — чтобы не причинять вред.

— Я не монстр, мышонок, — Аелитт коснулась его подбородка и повернула лицо к себе, вынуждая встретиться с ней взглядом. — Мы не вредим людям без крайней необходимости. Бессмысленная жестокость — прерогатива человеческого вида. Почему ты осуждаешь меня, при этом являясь некромантом? Вы же не щадите никого, заботитесь только о собственной выгоде. А я всего-то пытаюсь обеспечить выживание моей семьи. Так что я не думаю, что один из тех, кто без малейших зазрений совести истязает своих же собратьев, имеет право осуждать меня.

Къярт дернул головой, высвобождая подбородок из ее пальцев.

— Ты очень странный, крошка-мышонок, — задумчиво произнесла она и ушла.

В словах Аелитт был смысл. Ополчившись на фурию, Къярт даже не подумал о том, что в ее глазах он — очередное чудище, которое та же Кара незамедлительно убила бы. И пусть он стал некромантом не по собственной воле и не собирался перенимать их привычки и обычаи, об этом знали только он и Райз.

После того, как он дал ей желаемое, Аелитт стала приходить чаще. Каждый раз она приводила нового парня, с трепетом ждущего «перерождения». Теперь Къярт точно знал, что они с радостью готовы принять свою судьбу. Но иначе и быть не могло: с самого младенчества их убеждали в том, что это их долг, и что, переродившись, они обретут еще большую силу и долголетие. Что, впрочем, не было ложью.

Больше смотреи не появлялись. Похоже, оставаться наедине с призванным и Къяртом, тем самым демонстрируя свое превосходство, доставляло Аелитт особое удовольствие.

Къярт больше не сопротивлялся. Он знал, что в случае чего, фурия снова начнет угрожать ему чужой жизнью, и вел себя тихо. Он не смирился со своим положением и даже не собирался, но Аелитт не нужно было об этом знать. Как и о том, что кое чьи визиты все же его радовали.

Кроме Аелитт и приводимых ею парней время от времени появлялся Оока. Без лишних слов и взглядов он регулярно менял свечи в канделябрах. После того, как Къярт принял правила игры Аелитт, она следила за тем, чтобы он не оставался в темноте.

Ооку призвал другой некромант, пусть поначалу он считал его живым. Может, тот «переродился» уже после того, как схватил Къярта? Но почему тогда Аелитт медлила с ним? Ни одного из тех, кого она приводила, не выпускали из гнезда до «перерождения».

В чем бы ни была причина, то, что Ооку убили и призвали, играло Къярту на руку. Оока был призванным второй ступени и, по всей видимости, сильным. Вряд ли его сила превосходила силу Аелитт, но ее точно должно было хватить, чтобы помочь Къярту сбежать. Нужно только перехватить контроль. Повезло, что Къярт выучил необходимую печать до того, как его схватили. И пусть начинать сразу с перехвата на расстоянии, пропустив этап с касанием, было той еще задачей, он знал, что однажды у него получится. А до тех пор он не будет давать Аелитт поводов для волнений.

Все шло по проторенному пути: призванные, привязки, покрывающие правую руку вместе с иглами, попытки получить контроль над Оокой. Пока Аелитт не явилась с хищной улыбкой и мешком в руке. С каждым шагом фурии со дна мешка срывалась капля и оставляла на полу темный след.

— У меня для тебя подарок, мышонок, — елейным голосом произнесла она. — Почему ты не сказал, что тебя будут искать? Я оказалась совершенно неподготовленна к визиту твоего друга. Представляешь, он пересек море и каким-то чудом смог отыскать тебя здесь.