Легион под знаком Погони. Белорусские коллаборационистские формирования в силовых структурах нацистской Германии (1941-1945)

Дальнейшая организация дивизии была прекращена в начале апреля 1945 г. Поэтому ее единственный полк было решено передислоцировать в южную Германию, где в это время немецкое военно-политическое руководство вынашивало план так называемого «Альпийского редута». В результате, 15 апреля командир белорусского полка СС-штурмбаннфюрер Геннингфельд получил соответствующий приказ. Надо сказать, что это приказ устраивал и руководство БЦР. Только оно решило использовать его посвоему: находясь в южной Германии, было удобнее сдаться американским войскам и, таким образом, избежать пленения Красной Армией. 25 апреля полк прибыл в местечко Айзенштайндорф (Чехия). Здесь его командование вступило в переговоры с находящимся неподалеку штабом командующего Военно-воздушными силами КОНР генерал-майором В. Мальцевым. Последний также направлялся навстречу американцам. В ходе этих переговоров Кушель, являвшийся после исчезновения Геннингфельда, фактически, командиром белорусской дивизии, и Мальцев договорились о совместном переходе линии фронта на следующих условиях:

1. Немецко-американский фронт должен быть перейден совместно, при этом, если немцы окажут сопротивление, то его следовало бы преодолеть общими силами;

2. От войск СС, при переходе на американскую сторону, также требовалось обороняться совместными усилиями;

3. После перехода на американскую сторону фронта белорусская дивизия и формирования генерал-майора Мальцева действуют дальше самостоятельно[659].

Следующие четыре дня прошли в совещаниях, в ходе которых были обговорены более мелкие детали совместного перехода. Наконец, 30 апреля белорусский полк двинулся в свой последний поход в составе группы Мальцева. Согласно общей диспозиции, белорусским солдатам предстояло захватить мост через р. Реген, которая разделяла немецкие и американские войска, и охранять его до тех пор, пока вся группа войск вместе с обозами не перейдет на ту сторону реки. В результате этой успешно проведенной операции, германо-американский фронт перешли все части группы Мальцева. Таким образом, в районе города Цвизель (Бавария) в американский плен сдалось примерно 5100 человек (4000 русских и 1100 белорусов)[660].

В июле-августе 1945 г. союзники передали в СССР, за редким исключением, почти весь личный состав белорусского полка. По свидетельствам очевидцев, еще до возвращения работники НКВД сразу или почти сразу расстреляли большинство белорусских офицеров. Что же касается рядовых и унтер-офицеров, то практически все они были осуждены в Советском Союзе на 25 лет лагерей[661].

* * *

Создание белорусских добровольческих формирований в составе германских вооруженных сил можно условно назвать вторым этапом белорусского военного коллаборационизма. Его основными отличиями от первого этапа – создания белорусских сил по охране правопорядка – были следующие моменты. Во-первых, организация этих частей только за редким исключением проходила на территории Белоруссии. Главным образом, они создавались за ее пределами: в Германии, Польше, Франции. Во-вторых, инициатором создания этих формирований выступали разные инстанции, а именно: Абвер, ОКВ, ОКХ, ОКЛ и Главное управление войск СС. И, наконец, в-третьих, хронологически их создание относиться к периоду после июля 1944 г. Все эти нюансы можно объяснить тем, что до указанной даты монополия на создание коллаборационистских формирований находилась в руках полицейских инстанций. Они, в свою очередь, организовывали только такие части, которые были необходимы для несения охранной службы вдали от фронта. Единственным исключением из этого правила являются 1-й штурмовой взвод и 13-й батальон при СД, однако, как было показано, они создавались в особых условиях.

Участие в процессе организации белорусских коллаборационистских формирований такого количества немецких инстанций, обусловило то, что и создавались они для разных целей, а именно: как специальные части, вспомогательные подразделения и боевые соединения. То есть, формирования для выполнения определенных чисто военных функций без политико-пропагандистской нагрузки. Однако, и это нельзя не отметить, белорусские националисты, которые оказались в эмиграции, продолжили и здесь попытки создать белорусские национальные части или белорусифицировать уже имеющиеся. Причем, если коллаборационисты не оставляли надежду создать ядро национальной армии, что в условиях скорого поражения Германии было явной утопией, то антинацисты подошли к этому делу более рационально. Формирования, прежде всего специального назначения, были нужны им для организации партизанской борьбы на родине. Создать повстанческое движение по примеру ОУН-УПА им не удалось, однако, причина этого кроется не в уровне подготовки и боеспособности специальных частей, а в общей ситуации в послевоенной Белоруссии.