Легион под знаком Погони. Белорусские коллаборационистские формирования в силовых структурах нацистской Германии (1941-1945)

Историография стран бывшего социалистического лагеря, в целом, повторяли путь советской, а потом и постсоветской исторических школ. Однако в работах ее представителей имеется целый ряд особенностей, без которых изучение проблемы коллаборационизма было бы неполным. Вопервых, несмотря на обычную для советских историков тенденциозность в освещении этой проблемы, историки из Восточной Европы, пользовались сравнительно большей свободой в отборе фактического материала. Во-вторых, объем приводимой ими информации был на порядок выше, чем у их советских коллег. Тем не менее, нельзя не отметить, что до конца 1980-х гг. их исследования представляли собой, скорее, адаптацию западных источников для отечественного читателя. Например, таким подходом к проблеме белорусского коллаборационизма отличаются обзорные работы историков Н. Мюллера (ГДР) и Ч. Мадайчика (Польша)[21].

Распад советского блока привел к определенным изменениям в исторической науке стран Восточной Европы. Также как и в случае с постсоветской историографией, она разделилась на несколько направлений. Просоветское направление практически сразу же исчезло, а ревизионистское и нейтральное остались. По понятным причинам, ведущая роль в изучении проблемы белорусского коллаборационизма перешла к польским историкам. Как правило, она изучается ими в рамках тем, связанных с польским движением Сопротивления на территории Южной Литвы и Западной Белоруссии. Так, в исследованиях, посвященных деятельности АК в указанных регионах, освещаются, например, такие вопросы: взаимоотношения польского и белорусского населения, отношение польских партизан и белорусских коллаборационистов, участие поляков в структурах немецкого оккупационного режима. Несмотря на антикоммунистическую направленность этих публикаций, подавляющее большинство польских историков отрицательно относятся к самому факту белорусского коллаборационизма. Главная причина такого отношения: коллаборационисты являются предателями Речи Посполитой, гражданами которого они были до начала Второй мировой войны. Примером такой точки зрения могут являться работы З. Борадына, Т. Гаштольда, К. Краевского, а также коллективный труд польских и немецких историков под названием «Польская Армия Крайова. История и мифы», опубликованный в 2003 г.[22]

Все предыдущие польские исследователи рассматривают проблему белорусского коллаборационизма в контексте истории своего движения Сопротивления. И, как можно убедиться, с определенных идеологических позиций. Польский историк белорусского происхождения Ю. Туронек, наоборот, анализирует, прежде всего, политический коллаборационизм, как центральную проблему периода оккупации Белоруссии. Причинам возникновения последнего, взаимоотношениям его представителей с немцами, между собой, другими коллаборационистскими организациями и польским Сопротивлением посвящено большинство работ этого автора[23].

Туронек практически не рассматривает военный коллаборационизм как таковой. Тем не менее, ряд его публикаций и монографий представляют собой важный шаг для понимания политических причин и условий создания и деятельности белорусских формирований. Например, таких, как самооборона, БКА, СБМ и вспомогательные формирования Вермахта и войск СС[24].

Наконец, этапным событием для понимания процессов, которые происходили на территории Белоруссии в период Второй мировой войны, следует признать монографию Ю. Туронека «Белоруссия под немецкой оккупацией». В ней автор обобщил все свои предыдущие выводы и методологические подходы. В результате, центральной мыслью этой книги является утверждение, что с 1941 по 1944 г. главным врагом советского движения Сопротивления являлись не немецкие оккупанты, а белорусские националисты. Они соперничали в острой идеологической и вооруженной борьбе, тем самым поляризуя белорусское общество. Однако, и автор постоянно делает на этом акцент, это белорусское национальное движение находилось под полным контролем немцев, а говорить о его, якобы, самостоятельности, значит идти против существующих фактов[25].