Легионер

Завтра их продадут. Всех. Я не хочу на это смотреть. И не буду. Никто из нас не будет. Некому смотреть. Гарнье разбился насмерть. Ройтман ушел на яхте в шторм. Джонсон запустил рак. Ли тоже, в общем-то, нет — ранний Альцгеймер… Санчес вряд ли даже услышит о торгах в своем монастыре.

Я остался один и не смогу выдержать этот кошмар. Слабость? Пусть. Сегодня мне опять снилась Баст. Она усмехалась. Должно быть, я действительно смешон: жалкий человечишка, вообразивший себя Богом.

И все же в этот день, который, я решил, станет последним в жизни Валентина Зельдина, я надеюсь. Надеюсь, что однажды искра разума в глазах наших детей вспыхнет полноценным светом. И, быть может, они найдут в себе достаточно сил и милосердия, чтобы простить своих отцов".

Из предсмертной записки профессора В. Зельдина.

Глава 4

— Бараны ластоногие! Почему, ну почему Господь не дал вам мозгов?! Жопорукие кретины!

Альберто Силва пребывал в состоянии бешенства. Тихо беситься он не умел, поэтому его темпераментный рык был слышен далеко за пределами тренировочной площадки.

— Что значит — зачем?! А зачем ты дышишь? Уж лучше бы не дышал, хоть на удобрение сгодился бы!

Не нами заведено и, даст Бог, не на нас закончится: тот, кто умеет больше, учит тех, кто умеет меньше. Не важно, кто умелец, рядовой или генерал. И кто ученик, тоже без разницы. Не самое первое правило Легиона, но в десятку входит. Факт.

Альберто "Шрам" Силва был из тех, кого называли "клинками". Мастерами фехтования. И для него короткий меч был отнюдь не принадлежностью парадной формы. Особенно если учесть, что форму он впервые в жизни надел всего несколько месяцев назад.

Худо-бедно управляться со спатой умели все легионеры, потому что есть места, где стрельба прямо противопоказана. Поди-ка постреляй в двигательном отсеке корабля. Или на складе кислорода. Или рядом с баками жидкого топлива для старта и торможения. Бронированные емкости хороши на грунте, а в трюмах каждая унция веса на счету. А уж сколько бед при неудачном выстреле способны натворить пуля, луч или сгусток плазмы, скажем, в рубке… А есть еще планетки веселые, с метановой атмосферой, и кто сказал, что людей там не бывает и люди эти друг другу в глотку не вцепляются?

Проблема заключалась именно в "худо-бедно". В "худо-бедно" и откровенном нежелании большинства легионеров повышать свою квалификацию во владении столь архаичным оружием. Конечно, приказ есть приказ, сказано лежать — лежим, сказано бежать — бежим…

Кроме того, толковые наставники в Легионе попадались не слишком часто. "Клинки" встречались, как правило, среди авантюристов всех мастей. Армейская дисциплина Легиона такой публике была нужна, как собаке пятая нога. Да и жалованье, выплачиваемое здесь, не шло ни в какое сравнение с теми суммами, которые были готовы отвалить за обучение своих команд капитаны "джентлей"[3].

Случались, разумеется, исключения. И одним из них некоторое время назад стал Альберто Силва.

"Джентлем" он не был. Ну, как правило. Мало ли, что случалось в молодости? Сейчас Шрам являлся законопослушным гражданином. Опять же, как правило. Во всяком случае, на деятельность "искателей" правительства большинства планет смотрели сквозь пальцы.

Несмотря на все принимаемые меры безопасности, космические перелеты по-прежнему оставались лотереей. Повезёт? Не повезёт?

Ни один капитан корабля, стартовавший от планеты, её спутника или космической станции, не мог быть уверен, что благополучно достигнет точки финиша. Случалось, и не достигали. Вылезшие в ходе полета неисправности оборудования; "джентли"; неизвестные, непонятно откуда взявшиеся болезни… бунт на борту, наконец. Да и вообще в Космосе хватало такого, о чём рвущиеся "обогнуть мыс Горн" люди не имели ни малейшего представления.