Легионер. Книга 1

Под прикрытием стрелков отряд варваров приблизился к стенам и принялся заваливать ров. В ход у них шло все — тела своих павших, трупы мулов, которые совсем недавно таскали наши повозки, сами повозки… Мы, конечно, не просто смотрели на их работу. Дротик в умелой руке — грозное оружие. А уж Бык хорошенько позаботился о том, чтобы наши руки стали умелыми. Не забывали мы и про камни, которыми была усеяна территория форта. Но все наши усилия не дали никаких результатов. Мятежников было слишком много, а нас слишком мало. Да и боеприпасы закончились быстро.

Вскоре мы могли лишь бессильно наблюдать, как медленно исчезает ров. Но трибун был действительно опытным командиром. Не теряя времени, он собрал небольшой отряд мечей в пятьдесят и, неожиданно выйдя за ворота, ударил по возящимся около рва мятежникам.

Все произошло настолько быстро, что остальные повстанцы не успели прийти на помощь своим.

Отбросить-то мы их отбросили, но зато теперь у мятежников появились новые трупы, которые вскоре были сброшены в ров.

Вылазки повторились два раза, пока повстанцы не сообразили подвести поближе кавалерию. Больше мы рисковать не стали. И так потеряли в этих стычках не меньше двадцати человек.

В последней стычке принимал участие и мой десяток. К счастью, все остались целы. Только Сцеволе слегка рассекли предплечье. Но на такие пустяки можно было не обращать внимания. Он наскоро перетянул рану шейным платком, хлебнул вина и подмигнул мне:

— Ну, как, как мы их, а, командир? Повезло нам с трибуном. Без него точно пропали бы…

Я лишь пожал плечами. Слишком устал, чтобы болтать. Впрочем, не один я. Конечно, все мы были двужильными парнями, способными дать сто очков вперед любому самому крепкому мулу. Но и мулы выдыхаются. Сутки мы были без сна, полсуток — без еды. Руки медленно, но верно наливались свинцовой тяжестью. К вечеру мы вряд ли сможем сражаться всерьез. Если к тому времени не появится подкрепление… Впрочем, об этом лучше было не думать.

Во время одной из коротких передышек кто-то хлопнул меня по спине. Да так, что я чуть не свалился с помоста. Я обернулся, собираясь сказать шутнику несколько словечек, которым научился от Быка, но замер с открытым ртом.

Передо мной стояло что-то вроде Минотавра. Заросшее, грязное, в окровавленной рваной тунике и кожаном панцире, которые носили солдаты вспомогательных частей, но без шлема. В общем, человеческим у этого чудовища были только глаза. Вот глаза-то и показались мне очень знакомыми. Мои сомнения развеяло само чудовище, которое прогудело:

— Это ты, римлянин? Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть. Похоже, судьба нам с тобой на пару в истории попадать.

И тут до меня дошло! Фракиец! Удивительно, как я сразу его не узнал. Не так уж много времени прошло с того памятного дня, когда мы бежали от разбойников. Хотя не очень и удивительно. Похоже, что он не мылся, не стригся и не брился все это время. А только и делал, что резал кому-то глотки.

Сам не знаю почему, но обрадовался я ему, как старому другу. Будто и не хотел он меня тогда бросить. Будто и не забрал все мои деньги в качестве платы за помощь. Было это все, конечно. Но где-то в другой жизни. С другим Гаем Валерием… Здесь почему-то все это казалось пустяком. В общем, руку я ему пожал с чистым сердцем.

— Ты-то как здесь? — спросил я. — Как же Рим, кутежи и все такое? Ты же так хотел веселой жизни.

— Так прогулял все, — беспечно махнул рукой фракиец. — Податься было некуда. Я же беглый, как ни крути. Знакомец помог. Вот и стал добровольцем. А что, деньги платят, добыча перепадет, подраться можно вдоволь. Не так уж и плохо… Ну а ты как?

— Пока жив.

— Ничего, выберемся. Полдня продержаться осталось, потом этим собакам кишки-то поворошим, — фракиец кровожадно ухмыльнулся.

Нас прервали рожки мятежников. От строя варваров отделились несколько всадников и направились в нашу сторону. К их седлам были приторочены какие-то мешки.

— Чего это они? — не понял я.

Кажется, переговоры затеяли…

И точно. Подъехав к стенам, повстанцы потребовали нашего командира. Трибун неторопливо вышел из казармы. Постоял, вытащил меч и воткнул его в землю, проверяя, который час, затем так же не спеша поднялся на помост. Перебросился парой слов со стоявшими поблизости солдатами, снял шлем и нарочито медленно вытер подкладку, постоял, глядя в небо, и только потом будто бы случайно увидел парламентеров. Солдаты приветствовали это представление одобрительными криками.

— Говорите коротко, что хотели? — бросил он, вложив в голос столько презрения, что последнему рабу стало бы не по себе, обратись к нему так.

— Сложите оружие, римляне, — крикнул предводитель мятежников. — Я не хочу больше проливать кровь своих людей.

— Не хочешь — убирайся отсюда.

— Эй, сдавайтесь, и мы сохраним вам жизнь. Нам нужны хорошие сильные рабы.

Трибун ответил длинным замысловатым ругательством и спрыгнул с помоста.

— Ребята, — обратился он к нам — Там какие-то псы лают у ворот, выпрашивая кость, и не дают мне поспать. Если появятся еще раз, отгоните их палками.

— Отгоним, командир!

— Спи спокойно!