Легионы огня: Армии света и тьмы

Трудность заключалась еще и в том, что Вир настолько сильно был ею увлечен, что, если ли бы вдруг внезапно порвал бы с ней отношения, она бы наверняка догадалась, что дело нечисто. Ему не хотелось давать ей такого повода, поэтому он старался просто находить для себя срочные дела в других местах на то время, пока она крутилась здесь. Но, раз Мэриел расценивала его лишь как средство для достижения своих целей, то ее не волновало, что они находятся далеко друг от друга. Она продолжала оставлять видеосообщения, в которых кудахтала о том, как ей ненавистна сложившаяся в последнее время ситуация, сравнивала их двоих с кораблями, курсы которых лишь на краткий миг пересеклись в одной точке среди темной бездны пространства.

«Какая она потрясающая актриса», — думал Вир.

И все же, спустя несколько месяцев, Вир просто устал от такой игры. В один прекрасный день, когда она, согласно плану, собиралась вернуться оттуда, где ее черти носили, Виру вконец расхотелось уезжать с Вавилона 5, искать какое-то место для того, чтобы убить время. Его уже тошнило от такого времяпрепровождения.

Но не это было главным. Всякий раз, когда кто-нибудь на Вавилоне 5, с улыбкой глядя на него, спрашивал о местонахождении Мэриел, его душила холодная, жгучая ярость. Даже на Приме Центавра интересовались ею. Сенна, к примеру, на следующий же день прислала ему сообщение. Это было многословное, полное сплетен послание, показавшееся ему, по меньшей мере, странным, поскольку Вир не мог припомнить, когда она в последний раз общалась с ним.

Сообщение было отправлено не из дворца, он определил это по частоте. Оно пришло с какого-то городского общественного аппарата связи, воспользоваться которым мог любой.

— Я слышала от знакомого моего знакомого о том, что вы общаетесь с Мэриел, — сообщила она. — Как занятно. Еще этот знакомый сказал мне о том, что сам министр Дурла без ума от Мэриел. Так что вы — везунчик, потому что вы — единственный, кто смог перейти дорогу самому Дурле.

Так что даже на Приме Центавра, где он был персоной нон-грата, было известно о его проклятой связи с Мэриел. Вряд ли они могли представить, что для Вира она была вовсе не романтическим увлечением, а сущим ужасом. Вир чувствовал, что даже малейшие остававшиеся у него осколки собственной репутации в глазах окружающих теперь уничтожены безвозвратно.

Поэтому он задумал вернуть себе Мэриел. Хотя воспитание подсказывало ему, что в таких обстоятельствах не будет ничего из ряда вон выходящего, если он оттолкнет ее. Возможно, самым удобным выходом из положения было бы отравить ее. Но Вир не мог заставить себя пойти на это. Просто такие вещи были не в его духе.

Но ведь и рисковать своей жизнью ради уничтожения таинственной базы Теней тоже не было ему свойственно. Так же, как и убивать императоров, как тогда Картажье, пусть и не предумышленно. Его образ жизни так стремительно менялся, что ему стало трудно оставаться самим собой. Как будто не он, а другой Вир удрал вперед, оставив настоящего Вира беспомощно размахивать руками, умоляя не бросать его.

Он задумался о том, в кого он превращается, и, более того, понравится ли ему новый облик.

Тот Вир Котто, что некогда прибыл на Вавилон 5, во многом оставался ребенком.

— Но все дети когда-нибудь вырастают, — безо всякого выражения пробормотал он, сидя в саду камней, разглядывая песок под ногами.

— Все, кроме одного, — раздался чей-то голос, да так близко, что Вир вскочил со скамьи и обернулся, чтобы увидеть, кто смог так бесшумно подойти к нему.

— Гален!

Техномаг слегка наклонил голову в знак признания.

— Он самый.

— Что вы здесь делаете?

— Беседую с вами. Ваше время близится, Вир Котто. И, когда оно придет, вы должны быть к этому готовы.

— К чему готов? Для чего? — Вир с недоверием тряхнул головой. — С тех пор, как техномаги стали указывать мне, что делать, в мою жизнь вошла женщина, которая воодушевила меня, любила меня — или пыталась сделать вид, что любит, — ради того, чтобы иметь возможность шпионить за другими. Что я мог сделать, чтобы быть готовым к такому?

— Она использовала вас. Все мы используем друг друга, Вир Котто, манипулируем друг другом. Когда вы вырастете, вы это поймете, и станете величайшим манипулятором.

— Хотелось бы, — кисло произнес Вир, а потом нахмурился. — А кто не взрослеет? Вы сказали…

— Питер Пэн. Это земной мальчик, который отказался взрослеть и вместо этого поселился в стране под названием Страна, Которой Нет И Никогда Не Было… [2] куда можно попасть, если взять курс на вторую звезду по правую руку и лететь в этом направлении до самого утра.

— У меня нет времени на подобные сказки, — нетерпеливо сказал Вир. — Вам ведь что-то от меня нужно? Что именно?

Гален поднялся и неторопливо зашагал по дорожке. Вир тоже автоматически встал и двинулся следом.

— Вы должны вернуться, — сказал Гален.

Вир даже представить себе не мог, о каком месте он говорил.

— На Приму Центавра.