Лёгкие шаги любви

Она повернула голову и всмотрелась в лицо мужа.

— Почему тебя это интересует?

— А почему бы и нет?

— Иногда я бываю и счастливой, и уверенной в себе, а иногда — нет…

Эми показалось, что муж ждет от нее какого-то признания, и настороженно умолкла.

— Ну а в каком настроении ты была на сегодняшнем коктейле?

— Филипп! — выкрикнула она хрипло, чувствуя, что не сдержит слезы, готовые политься ручьем. — Я… Это нелегко…

Эми достала носовой платок и приложила его к глазам.

— Существует одна вещь, которая все упрощает и ставит на свои места. Не плачь, дорогая. — Филипп поставил чашку с остатками кофе. — Ну вот, дай я тебя успокою. — Он притянул жену к себе и обнял.

— Филипп! — В голосе Эми слышалась паника.

— Тебе нечего бояться.

— А я ничего и не боюсь.

— Ну вот и хорошо, — бодро произнес он, усаживая жену себе на колени. — Ты ничего не боишься и можешь расслабиться.

Он нежно обнял ее за плечи. Естественным и по-детски доверчивым движением Эми положила голову мужу на грудь. Это было приятнее, чем просто сидеть у него на коленях.

— Я очень устала, — сказала она, словно оправдываясь.

— Сочувствую, дорогая. Эти вечеринки хуже работы. Не понимаю, почему люди предпочитают такую форму общения.

Эми улыбнулась, пряча лицо у него на груди.

— Мой отец думал так же, — продолжал Филипп. — Для чего нужно шаркать ногами и делать умные лица на вечеринках, спрашивал он, когда можно просто пожать друг другу руки, подтверждая дружеское расположение, и поговорить с глазу на глаз. Он считал всякие сборища самой пустой формой развлечения.

Эми решила сменить тему разговора.

— А как дела с продажей лошадей? Ты все подготовил?

— Да, документация готова. Я думаю, что наше присутствие на продаже необязательно.

— И завтра все пойдет с молотка?

— Шесть лошадей — завтра, а остальные — через день.

— Я думаю, Джун все прекрасно организовала.

— Да, — согласился он. — Джун, как всегда, в ударе. Правда, в последнее время она становится слишком назойливой.

— Назойливой? — Эми подняла удивленные глаза. — Я и представить не могла, что ты способен сказать о ней такое.

Он досадливо покачал головой.

— Я не знаю почему, но мне стало казаться, что у Джун нет чувства юмора.

— Бедная Джун! — с притворным сочувствием охнула Эми.

Филипп укоризненно посмотрел на жену.

— По-моему, ты не очень искренна, дорогая.

— Да, это так, — неожиданно согласилась жена. — Иногда из-за нее я превращаюсь в какую-то злую собаку.

— Она просто чудовищно завидует тебе.

— Уверена в этом. Но эта дамочка завидует мне только в одном — в том, что ты мой муж.

Филипп приподнял ее подбородок, чтобы смотреть друг другу в глаза.

— А я думаю, — назидательно начал он, — что Джун завидует другому: твоей молодости, свежести. Тому, что ты прекрасный, искренний и нежный человечек, — вот и все.

— Я и не предполагала, что все эти слова можно сказать обо мне, зардевшись, прошептала Эми.

Странные огоньки опять мелькнули в его глазах.

— Ты и не можешь это знать, ведь это я вижу тебя такой.

Эми от удивления приоткрыла рот и посмотрела на мужа влюбленными глазами.

— На самом деле эти качества часто вызывают у других зависть или неприязнь, — продолжал он, убирая с ее лица рассыпавшиеся пряди волос. Покончив с этим занятием, доставившим ему явное удовольствие, Филипп прижал жену к себе и поцеловал.

— О… — вырвалось у нее. И через несколько секунд снова:

— О-о-о…

— Могу ли я расценивать эти звуки как одобрение? — рассмеялся Филипп.

Эми судорожно глотнула воздух, восстанавливая дыхание, прильнула щекой к его груди, не имея сил на связную речь. Ей было совершенно ясно: она раба его поцелуев. Как это смешно и нелепо — притворяться, будто устала от его любви, и в то же время мечтать о ней постоянно.

— Эми Старк?! — грозно вопросил он.

— Филипп… — Имя прозвучало тихо и смиренно. — Я не могу говорить. Знаю, что звучит это нелепо, смешно, но надеюсь, ты ведь понимаешь, насколько я искренна с тобой, и…

— Да, понимаю.

— Нет, не совсем так, как хотелось бы.

— Ладно. Необязательно выражать чувства словами. Умолчим о том, о чем трудно говорить. Если хочешь, чтобы я целовал тебя и дальше, просто кивни головой.

— Я…

Он больше не стал ждать. И как это было прекрасно — почувствовать, как рука любимого скользнула под халат. Не в силах больше сдерживаться, Эми затрепетала от прикосновения его нежных и сильных пальцев к своей груди.

— Хорошо? — угадала она скорее по движению губ, чем по голосу.

— Прекрасно! — выдохнула она. — Я не думала, что так бывает.

— Правда?

— О да, Филипп! — простонала она, чувствуя себя восторженной и глупой девочкой. — А тебе это тоже нравится?

— Конечно. Иначе я бы не стал этого делать. Странные мысли иногда приходят тебе на ум, Эми.

Он попытался поцеловать ее грудь, жаждущую ласки, но Эми остановила его, почувствовав вдруг, что с ней поступают не так, как хотелось бы. Преодолевая охвативший ее трепет, умирая от желания обнять его, она нашла в себе силы спросить:

— Мне интересно, ты это делаешь, заманивая меня в ловушку?

Филипп удивленно замер.