Легкий завтрак в тени некрополя

Мы ворвались в косметический салон, указывая друг на дружку пальцами, как белая и черная магия. Первые пять минут все думали, что нам требуется пересадить мозги из одной головы в другую. Но когда ситуация немножко прояснилась, нас усадили рядом и принялись над нами колдовать. Все приходилось менять радикально. Ведь немного странновато видеть блондинку с карими глазами или брюнетку – с голубыми. Обычно в дамских салонах не задают вопросов – «а за каким чертом вам это понадобилось?». У черта, собственно говоря, и спросите – зачем мы родились женщинами? Ну хотят подружки обменяться рожами, ну бога ради. Лишь бы знали, чего они в действительности хотят. А тут такая предусмотрительность… Мы держали в руках фотографии. Моментальные снимки, сделанные на фотокамере «Поляроид». «Валерия» – анфас и профиль, «Кики» – профиль и анфас. Все части лица, все подробности физиономии, все извилины души. Мастера стрижки и макияжа время от времени поглядывали на эти фотографии, и все получилось как нельзя лучше.

Мы хохотали до икоты, хохотали так, что у меня чуть линзы из глаз не выпали, голубенькие. Потом поцеловались и вышли из салона на улицу. Коварная брюнетка и жеманная блондинка. Новенькая Валерия вызывала у меня смешанные чувства. Как будто наблюдаешь за собой со стороны. Как будто целуешься со своим отражением в зеркале. Только губы у Валерии теплые и мягкие, а так – впечатление полное…

Валерия…

Блондинка Кики поселилась у меня дома. Она просыпалась и распахивала шторы на окнах. Сидя в кафе напротив, я наблюдала: вот Кики выходит на балкон, сладко потягивается и минуты две-три стоит как напоказ. Потом она убегала обратно в комнату, а ветер на прощание заглядывал Кики под халатик, и ничего там не было. Брюнетка Валерия вынимала из пачки новую сигарету и задумчиво курила, продолжая наблюдать за домом, за улицей, за прохожими… В кафе очень скоро привыкли к моим ежедневным визитам. Одинокая, слегка загадочная дама, со своими собственными прибабахами. Я появлялась, как только снимали со столов стулья и хозяйка кафе переворачивала на дверях табличку «Оpеn». Зябко поеживаясь, я благодарила хозяйку за бокал красного горячего вина, обменивалась с нею ничего не значащими словами относительно погоды и дороговизны и садилась у окна. Листала журнал, потягивая вино, разгадывала кроссворды и поглядывала на улицу. Завтрак одинокой брюнетки – сюжет для импрессионистов. Скромный бутерброд с ветчиной сопровождал чашку кофе, как вдовец сопровождает взглядами темпераментную мулатку. Что думала обо мне хозяйка? Наверное, что у меня свои прибамбасы, а у нее – свои.

Ежедневно в девять часов утра Кики открывала парадную дверь, перешагивала через порог и останавливалась на тротуаре. Куколка Барби. Она носила мои вещи, пользовалась моей косметикой. Что требуется женщине в этом городе? Немного шарма, немного тепла, бокал шампанского и немного косоглазия для шарма. «О-е-е-е-ей!» – как говорит Кики. На самом деле женщине много чего требуется. Чуть-чуть – в талии, чуть-чуть – в бедрах, чуть-чуть – в туфлях. Этого «чуть-чуть» всегда не хватает до совершенства. Особенно мне и Кики. Из-за этой «чуть-чуть» разницы Кики не сможет носить пару моих костюмчиков, но в основном наши вещи одного размера… Я видела, что Кики нетерпеливо пританцовывает на тротуаре, как породистая лошадка. Тогда я допивала свой бокал вина, прятала в сумочку журнал или газету и покидала насиженное место у окна в уютном кафе. И почему я раньше здесь не бывала? Кики отправлялась бродить по городу, я следовала за ней. Блондинка Кики приманивала Брошенку…

Я полагала, что Брошенка вскоре появится в поле зрения. Он придет, чтобы позлорадствовать, чтобы посмотреть, как я выгляжу и чувствую себя после больницы. Не приближаясь, Брошенка будет разглядывать меня откуда-нибудь с безопасного расстояния, не подозревая, что следит на этот раз за Кики. Которая живет в моей квартире, носит мою одежду и теперь чертовски на меня похожа. Я смогу легко обнаружить Брошенку. Приходи, ублюдок, я жду.