Легко!

Мудрец тяжело вздохнул, но не посмел возразить офицеру.

– Да вообще-то проблема не моя, а скорее ваша, – попытался я вразумить «дворового человека».

– Если бы у нас имелись проблемы, требующие твоего вмешательства, мы бы к тебе пришли, а раз ты просишь нашего участия, значит, проблема твоя. Уведите задержанного!

Прямо хоть драку начинай. Нельзя же быть такими твердолобыми! Не думаю, что у меня возникли бы особые затруднения в борьбе с вельможами и стражей, но дальше-то что? Бегать по дворцовым залам в надежде на встречу с его величеством? А вдруг не получится? Я ведь даже в лицо его не знаю.

– Ладно, идем в вашу камеру. Давно у меня крыши над головой не было. – На меня неожиданно накатила волна безразличия.

«Мне что, больше всех нужно? Стараешься, стараешься, а получается – лбом об стенку. Кругом одни бюрократы. Ну и поделом вам! Завтра прибьют короля, потом выгонят всех этих франтов. Ох и попомнят же они меня тогда!» Несмотря на полную апатию, я не преминул отметить, что прутья на решетке довольно тонкие и большого труда их разогнуть не потребуется.

Как только за мной закрыли дверь, среди стражников начался спор, кому дежурить возле пленника.

– Давайте тянуть соломинку. Кто вытащит короткую, тому и ночевать в холодном подвале.

– Сегодня останусь я, – к удивлению остальных согласился пожилой охранник.

– Конечно-конечно, – заспешили служивые и быстро покинули арестантскую.

– Значит, говоришь, ты из агентов будешь? – присел на топчан болотопроходец. – Каким ветром в наше болото занесло?

– Из Стангары.

– Границу пешком пересекал?

– По-другому не умею.

– Тогда скажи мне вот что: правда ли, что на границе позволено многое из того, за что в глубинке сажают на кол?

«Откуда я знаю?» – уже было готово сорваться с моих уст, но тут я припомнил другие слова, которые советовал произнести Пияр:

– Глупости говорить – много ума не надо.

Сразу после отзыва он начал открывать камеру.

– Не стоит беспокоиться. – Мне с легкостью удалось разогнуть прутья решетки и покинуть кутузку. – Так будет безопаснее для вас.

Охранник чуть не выронил ключи от удивления:

– Королю действительно угрожает серьезная опасность?

– Смертельная. Инфоры везут к нему опасного преступника Алексея.

– Близкого друга Хрумстыча?

– Да, – подтвердил я. – На королевский суд.

– Наш король обязательно захочет лично поучаствовать в судилище, да еще так, чтобы об этом стало известно в Стангаре. Чтобы Хрумстыч на коленях приполз просить пощады для своего друга.

– Я тоже так думаю. Но дело в том, что Алексей, которого везут инфоры, ненастоящий. Это убийца.

– А ты откуда это знаешь?

– Потому что я-то как раз и есть настоящий Алексей, которого инфоры до недавнего времени считали погибшим. Может, и сейчас еще считают. Они тут серебристую удавку на меня днем нацепили.

– Почему сняли?

– Сняли не они. Оборотник знакомый вовремя напал.

– Эй-эй, полегче на поворотах! Ты ври, да не завирайся! Мне тут тоже недавно одну байку рассказывали про паренька, которому огонь сколопендры что нам с тобой дымок от костра. Думаешь, я поверил?

– Нет? И зря. Это тоже про меня.

– Может, ты еще скажешь, что вразумление трех осатаневших кикимор – тоже твоих рук дело?

– Нет, я тут ни при чем.

– Хорошо, хоть что-то на нашем болоте не имеет к тебе отношения…

– Это мой лучший друг сделал, – поспешил добавить я. – Его Брякуном звать.

– А ведь точно! – Стражник привстал. – Ладно, допустим. А теперь расскажи обо всех своих похождениях. Я должен знать, из-за кого рискую жизнью.

Когда мой рассказ закончился, болотопроходец долго чесал затылок.

– Или ты самый искусный выдумщик на свете, или все так оно и было. Я почему-то сегодня склоняюсь ко второму. – Стражник поднялся с топчана. – Следуй за мной.

Мужик знал дворец как свои пять пальцев, а потому к королевским покоям мы добрались, не встретив по пути ни одного человека.

– Отсюда к королю есть два пути. Один по этому коридору мимо трех постов, другой через садик со свирепыми хищниками. Там стражи нет, как ты понимаешь.

Я задумался:

– Охранники могут поднять шум, и тогда тебе несдобровать. Пойду через сад. Только опиши мне внешность его величества, чтобы я его ни с кем не перепутал.

Болотопроходца уже не удивил мой выбор, хотя о браслете я не сказал ему ни слова. Парню, видимо, достаточно было эпизодов моих встреч с оборотником.

– У нашего короля лоб чуть выше, чем у обычных болотопроходцев, верхняя губа с тремя зазубринами, и под каждым глазом – вертикальный шрам.

– За что же его так?

– Один раз в жизни, при коронации, будущий властитель принимает некоторые страдания за свой народ. Зато потом… – стражник осекся.

– …его народ мучается все годы правления. В отместку, – закончил за него я.

– Это не мои слова, – усмехнулся служивый. – Желаю удачи.