Легко ли быть издателем. Как транснациональные концерны завладели книжным рынком и отучили нас читать

После отъезда Вольфов бразды правления перешли к тем, кто ранеё ведал производством и реализацией книг. Но этим добросовестным, милым людям не хватало редакторской квалификации, чтобы по-прежнему выпускать книги под стать тем, которые прославили «Пантеон», — то есть сохранять уровень, оправдывающий надежды «Рэндома». На мой рабочий стол попадали как замечательные вещи — к примеру «Повесть о жизни» Константина Паустовского, — так и множество посредственных, но уже купленных у авторов произведений: руководство безмерно полагалось на чересчур оптимистичные отзывы своих рецензентов.

Но так продолжалось недолго. Спустя несколько месяцев мы переселились на цокольный этаж небольшого дома рядом с роскошной резиденцией «Рэндом хауз», построенной Виллардом на углу Пятидесятой и Мэдисон, и новые владельцы стали повнимательнее присматриваться к своему приобретению. Безусловно, фирма «Рэндом хауз» не прогадала. Ценность сводного каталога «Пантеона» и колоссальная популярность наших детских книг во много раз превышали покупную цену издательства. Беннет Серф в своих мемуарах утверждает, что одна только прибыль от издания «Доктора Живаго» в мягкой обложке полностью возместила расходы «Рэндом» на покупку. Зато «взрослый» раздел текущего издательского плана был подобран крайне неудачно, и спустя несколько месяцев после моего появления в «Пантеоне» оба моих начальника заявили о своем уходе.

Среди тех, кто остался работать, преобладали мои ровесники. То была горстка молодых людей, смысливших в закулисных тонкостях издательского дела ненамного больше, чем я. Весть об уходе начальников заставила нас сплотиться, и я отправился в «Рэндом хауз» с просьбой предоставить нам автономию. Тут надо отметить, что в первые месяцы работы в «Пантеоне» я был слишком мелкой величиной, чтобы встречаться лицом к лицу с директорами головной компании; они представлялись мне какими-то небожителями. Беннет Серф, главный редактор «Рэндом хауз», был мне известен в основном как автор юмористической колонки в «Сэтердэй ревью», которая мне очень нравилась в юности, а также как ведущий телевикторины «Подскажите мне строчку» («What’s My Line?»). На «голубом экране» Беннет валял дурака, и большая часть населения Америки даже не подозревала об истинном масштабе его личности. Но Беннет — это еще и одаренный литератор, чей словесный портрет Д.Х. Лоуренса удовлетворил бы любого авторитетного критика. Это человек, благодаря которому «Рэндом» напечатало «Улисса» Джеймса Джойса, а также произведения Гертруды Стайн и многих других писателей первой величины. Компаньоном Беннета был Дональд Клопфер, оттенявший его «звездный блеск» своей внешней непримечательностью. Кстати, они были не только коллегами, но и закадычными друзьями (так, они прославились тем, что много лет просидели в одном кабинете лицом к лицу). Клопфер старался не привлекать к себе внимания, но в издательстве его роль была ключевой; именно его многие считали подлинной вдохновляющей силой «Рэндом».

Итак, я сказал компаньонам-руководителям, что, разрешив нам действовать самостоятельно, они мало чем рискуют. На ближайшие месяцы нам вполне хватит книг, унаследованных от прежнего начальства. Если же нам не удастся найти хороших новых книг, пусть «Рэндом» просто прекратит эксперимент (в двадцать шесть лет перспектива поиска новой работы еще не пугает). Мне даже в голову не приходило, что я живу во времена, когда подпускать к рулю молодежь как-то не принято. Также я совершенно не подозревал о существовании еще одного аргумента в нашу пользу. «Рэндом хауз» только что приобрело фирму Альфреда Кнопфа и не хотело создавать впечатление, будто намеревается закрыть все свои, новые дочерние издательства и создать какую-то общую издательскую марку. Альфред Кнопф мог воспринять закрытие «Пантеона» как предвестие упразднения своего собственного детища…