Легко ли ведьмочкам живется?

— Лучше посмотрись. И не пугайся сильно, — напряженно ответили мне и подвели к туалетному столику. Я недоуменно пожала плечами и перевела взгляд в зеркало. Девушка маленького роста, одетая в темно-синее платье, облокотилась на высокого и сильного мужчину, который бережно ее обнимает. Глаза у девушки печальные, лицо немного опухшее, губы скорбно опушены. Русые волосы с одной седой прядкой заплетены в косу. Постойте-ка, седая прядка! Неужели я посидела от страха?! Так вот почему на меня так странно смотрела Милья, когда заплетала волосы в косу.

— Мда! — Я горестно вздохнула, отворачиваясь от зеркала, — и так была страшной, а теперь еще и седая. Хотя сейчас это не главное.

— Кто тебе сказал, что ты страшная? — изумленно спросил меня Князь, разворачивая к себе за плечи. Я опустила голову ему на плечо и горько ухмыльнулась.

— Нашлись доброжелатели. Просветили.

— Слава, ты очень красивая, добрая, умная и милая девушка. Не расстраивайся по пустякам. Это прядка делает тебя ещё более загадочной. Пойдем завтракать, тебе нужно восстановить силы после не только магического, но и эмоционального истощения.

— Спасибо тебе, — искреннее поблагодарила я и, встав на носочки, чмокнула его в щеку.

Спускаясь по лестнице с Владимиров в столовую, вспомнила, как также спускалась с дядей на свой первый бал. Потом пришли воспоминания про родителей, дядину жену, про наши игры с Ваней. Воспоминания приносили боль и понимание, что я больше не услышу дядин смех, его голос, наставления, торжественные речи, любимые фразы, его «Славочка, цветочек мой, не грусти. Все будет хорошо». Он заменил мне отца, а я не смогла его защитить.

Я не помню, что ела и пила, кто был в столовой во время трапезы. Помню боль в сердце и присутствие Владимира. Вроде бы я сидела рядом с ним. Не помню.

После завтрака поднялась к себе в комнату и упала на кровать. Воспоминания. Они разъедали сердце и разум, не давая моей и без того страдающей душе успокоиться. Но нужно было испытать все эти муки, чтобы потом жить и радоваться. Со мной такое уже было, когда погибли родители, и я справилась.

Князь Владимир Даромирович.

Я стоял в своем кабинете и смотрел в окно. Меня мучили беспокойные мысли о Святославе. Она сильно страдает. Услышав вчера её крик, я сам чуть не обзавелся седой прядью в волосах.

— Владимир, девушка очень мучается, — тихо заметила Тилья, сидящая в кресле у камина. Я согласно кивнул.

— Я знаю. Ей очень больно. Она потеряла в детстве родителей. Ты должна была слышать об этом случае. Когда брат царя Миландии вместе с женой погиб от рук пиратов. Их тела бросили в жерло вулкана Кроуф.

— О, Боги! Так это были ее родители. Бедняжка, — искренне посочувствовала незнакомой ей девушке подруга.

— Да, ей очень тяжело. И царь заменил ей отца. Выдела бы ты, как Слава бросилась его спасать в столице Миландии из горящего дворца, — с восхищением произнес, чем и выдал себя.

— Володь, — протянула Тиль. Она мне как младшая сестренка, поэтому имеет такую привилегию — сокращать имя. Кроме нее это несколько раз случайно делала только Слава. Я попытался перевести тему, но только сделал хуже. Девица прищурила глаза и радостно-удивленно сказала — Да ты влюбился в неё!

— Не только. Я ЛЮБЛЮ ее. Всем сердцем, — откровенно ответил и закрыл глаза. — Сначала она показалась мне очень странной. Она мне в глаз дала! Позже я опять ее встретил. Такая милая, но уверенная и сильная. Я медленно, но основательно влюблялся.

— Ого, так это же замечательно! Но ты должен присматривать за девушкой. Кто знает, что ей в голову стукнет.

— Я хотел попросить тебя об этом. У меня дел очень много. Да и ты девушка, тебе будет легче найти со Святославой общий язык. Только не забывай, что она темная ведьма.

— Помню, помню. Я так понимаю, что ты про свои чувства ей не сказал?

— Нет, конечно, я не знаю про её отношение ко мне. И мы знакомы несколько дней, да и не до меня ей сейчас. Дядю убили, двоюродного брата держат в темнице, а в Миландии назревает война и захват власти у министров. Необходимо как-то решить эту проблему, но я плохо представляю как. Ведь стране нужен царь или царевич. Как я понял, про царевну многие уже и забыли.

— И если ты на ней женишься, то будет проблемка. Чем она будет править.

— Тиль, — я поморщился, — не забегай вперед. Может она уже кого-нибудь любит.

— Нет. Иначе побежала бы она к своему любимому за защитой и поддержкой, а не к тебе. Она весь завтрак сидела рядом с тобой и еле, только после твоего напоминания. Вспомни, кто успокаивал Святославу ещё, кроме тебя.

— Ну, Ян. Он пытался помочь мне и узнать причину её истерики. Миль пробовала успокоить Славу и напоить ее отваром. Но у них ничего не получилось, и я отправил их спать. Потом сам дал успокоительное, — медленно говорил, пытаясь осмыслить сказанное. А ведь и заснула ведьмочка, только когда я лег рядом.

— Вот именно. Сам дал успокоительно, — передразнила меня девчонка. — Она тоже любит тебя, но может еще сама себе в этом не призналась. Попробуй поухаживать за ней. Ненавязчиво. Но сейчас ей нужны не ухаживания, а поддержка.