Легко (ЛП)

— Жаклин, крошка, я знаю, что это трудно, но ты не должна позволить Кеннеди победить! Ты не должна позволить ему превратить себя в отшельницу, или отпугнуть тебя от других парней. Боже, я обожаю эту часть — охоту за новым парнем, все такое неизвестное, неопробованное — масса горячих перспектив перед тобой, только и ждут, чтобы быть обнаруженными. Если бы я не была так увлечена Чазом, я бы даже позавидовала тебе.

По ее описанию, это прозвучало, как экспедиция на экзотический континент. Я нисколько не разделяла ее чувства. Идея о поисках нового парня представлялась изматывающей и депрессивной.

— Эрин, я не думаю, что я готова…

— То же самое ты сказала и на прошлой неделе, и все было в порядке! —  Она нахмурилась, и в сотый раз я почти рассказала ей о Баке. — Даже, если ты и ушла раньше.

Она повесила платье, которое я не собиралась одевать, обратно в шкаф, а я прикусила язык, вновь, упустив свой шанс. Я была не уверена, почему я не могла ей рассказать. По большей части, я боялась, что она разозлиться. Хуже того, я боялась, что она мне не поверит. Я не готова была ни к тому, ни к другому; я просто хотела забыть.

Я подумала о Лукасе, присутствие, которого на экономике делало этот процесс невозможным потому, что он навсегда был связан с ужасами той ночи. Насколько я знала, всю пятницу он даже не взглянул на меня. Каждый раз, как я украдкой бросала на него взгляд, вместо того, чтобы вести записи о лекции, он, держа свой черный карандаш кончиками пальцев, был полностью поглощен рисованием чего-то в своей тетради. Когда класс закончился, он заткнул карандаш себе за ухо и первым без оглядки вышел из аудитории.

— Вот это покажет достоинства, — сказала Эрин, возвращая меня с небес на землю. В ее руках был сиреневый, коротенький топик. Стянув его с вешалки, она кинула его мне. — Надень свои джинсы в обтяжку и те клевые сапожки, в которых ты выглядишь, как девушка какого-нибудь гангстера. Это подойдет твоему жесткому, я-бросаю-всем-вызов настроению. Ты должна быть одета, чтобы привлекать правильных парней, если я одену тебя слишком мило, ты всех их распугаешь гневными взглядами своих больших голубых глаз.

Я вздохнула, и она засмеялась, натягивая черное платье через свою голову. Эрин слишком хорошо меня знала.

***

Я потеряла счет количеству коктейлей, которые Эрин постоянно сменяла в моей руке, объясняясь тем, что этим вечером она была за рулем и мне нужно пить за двоих.

— Я также не могу прикасаться ни к одному из этих красавчиков — так что буду жить через тебя. А теперь допивай эту маргариту, перестань хмуриться и смотри на одного из этих парней, пока он не поймет, что не потеряет конечность, пригласив тебя танец.

— Я не хмурюсь! — нахмурилась я, подчиняясь и допивая остатки в стакане. Я скривилась, дешевая текила отказывалась проглатываться, даже затуманенная  еще более дешевым миксом маргариты, но что вы еще хотели за пять баксов и бесплатный вход.

Было еще достаточно рано и небольшой клуб, который мы решили оккупировать на эту ночь, не был переполнен сотнями студентов и городских тусовщиков. Эрин, Мегги и я заняли угол практически пустого танцпола. Проглотив уже несколько напитков и нормально одетая, я двигалась в такт музыке, постепенно расслабляясь, и смеялась над рожицами Эрин и подражанием балета Мегги. Первый, прервавший нас, парень подошел к Эрин, но она покачала головой, произнеся одними губами, что у нее есть парень. Она развернула его в мою сторону, и я подумала: Это я: без парня. Без отношений. Без Кеннеди. Без "Ты моя Джеки".

— Хочешь потанцевать? — прокричал парень сквозь громкую музыку, дергаясь, как будто готовился убежать, если я ему откажу. Я кивнула, подавляя бессмысленную, практически физическую боль. Я не была чьей-то девушкой впервые за три года.

Мы отошли на открытое пространство в нескольких метрах от Эрин и Мегги — у которой тоже был парень. Через некоторое время я поняла, что они планировали отправлять каждого парня, пытающегося пригласить их танцевать, ко мне. Я была их развлекательным проектом в этот вечер.

Два часа спустя, я перетанцевала со столькими парнями, что было трудно всех запомнить, при этом уворачиваться от блуждающих рук и напитков, предложенных не Эрин. Сгруппировавшись вокруг высокого столика и облокотившись бедрами на барные стулья, мы наблюдали за, окружающим нас, весельем. Когда Мегги вернулась из туалета, виляя и изворачиваясь между танцующих тел, я спросила, не пора ли нам домой, и Эрин одарила меня взглядом, который она обычно оставляла для беспардонных матрон в ресторанах. Я ухмыльнулась ей и отхлебнула свой коктейль.